– Вы платок обронили, истеричка, – произносит граф Уильямсон. – Знал бы, что будете кричать, не пришел бы.
– О, – смотрю удивленно на кусок ткани в его руке, – должно быть, выпал, когда платье поправляла. А почему вы сами его принесли? И не через другой вход?
– Прогуляться шел, – мрачно отвечает Оскар. – Я отчитываться должен?
– Нет, просто интересуюсь, – говорю спокойно.
– Вы брать платок–то будете? Можно было давно сказать «спасибо» и отпустить меня, – произносит он, раздражаясь.
– Мисс Крокфорд, кто это? Он вам докучает? – тут из–за угла появляется Николсон. На этот раз с цветами.
– Только его не хватало, – устало выдыхаю, вызывая недоумение на лице Уильямсона. – Нет, сэр Джей, все прекрасно. Идите, куда шли.
– Так я к вам, – его губы расползаются в довольной улыбке, – букет купил, чтобы ухаживать по всем правилам.
– Мэри, вы в отношениях и ничего мне не сказали? – смотрит с подозрением теперь уже Уильямсон.
– Нет, граф, – тяжело вздыхаю, – это всего лишь очередной жених. Но вы не переживайте, я уже сказала, что занята вами, – торопливо добавляю, заметив, как лицо Оскара багровеет, – но он не верит. То кольцо сует, то цветы носит, а то вообще на одном колене стоит, представляете? – качаю головой, закатывая глаза. – Такой романтик, не то, что вы.
8. 8
У графа начинает дергаться глаз. И я не преувеличиваю.
Бедный. Столько потрясений за день, еще и я добавляю. Чувствую, не будет мне мирной приватизации куска соседской земли.
– Шуточки у тебя, Мэри, – на нервах Уильямсон снова переходит на «ты».
– Да если бы, Оскар. Градоначальник прислал сэра Николсона. Говорит, ему меня порекомендовали, как образцовую невесту, – кривлюсь. – Теперь прохода не дает, видишь? – киваю в сторону замершего с букетом Джея. – Ты бы разобрался, да объявление о нашей помолвке дал в газеты, а то мы застряли на обсуждении условий.
Граф часто–часто моргает, видимо, пытаясь справиться с эмоциями, и только потом заговаривает, поворачиваясь к «сопернику».
– Прошу прощения, сэр, – он делает ударение на обращении, как бы подчеркивая колоссальную разницу между их титулами, – но вы пришли не по адресу. Вот уж не знаю, действительно ли градоначальник вас прислал, или это у моей любимой, – это слово он тоже произносит с особым нажимом, – невесты столь специфический юмор, но настоятельно прошу покинуть нас и более не докучать.
– Чего? – хмурит лоб Джей.
– Говорю, – произносит Уильямсон, повышая голос, – прощайте! И веник свой заберите, – он разворачивается ко мне. – А впрочем, давайте, – хватает цветы из рук опешившего Николсона, – чего добру пропадать.
Я наблюдаю за развернувшейся сценой с улыбкой и не замечаю в какой момент раздражение графа переключается на меня.
– Идем в дом, Мэри, – говорит он и слегка толкает внутрь, – помолвку обсуждать будем! Кстати, это тебе, – сует мне в руки цветы, – чтобы не говорила больше о романтике.
Испуганно сглатываю и успеваю лишь кивнуть в сторону Николсона на прощание, как дверь за моей спиной захлопывается с оглушительным звуком.
Уильямсон почему–то молчит, в тишине отчетливо слышно его разъяренное сопение, а я боюсь этого молчания больше, чем скандала. Стою мну многострадальный букет и в итоге решаю напасть первой.
– Оскар, – поднимаю перед собой ладонь, разворачиваясь, – это ни в какие ворота не лезет! В чем ты попытался меня обвинить?! В сговоре с этим мужчиной?! – совершенно искренне возмущаюсь. – Как будто я аферистка какая–то, у которой в каждом углу по подставному лицу сидит как раз для таких случаев! Я вообще–то образцово–показательная гражданка Умбрии, – поднимаю вверх указательный палец, – если ты не знал. И на кривую дорожку встала впервые. Сегодня. Из–за тебя, – припечатываю напоследок.
