– Убил, в лесу лежит, – ответил я, мотнув головой в сторону просеки. – Если выдержишь несколько минут, я сниму обшивку с сидений, в нее закутаться можно.
– Угу, – кивнула Мария, и спустя пару минут мы уже сидели на выдернутом из машины поролоне. Женщина куталась в ткань с сидений, словно в тогу, а я подбрасывал в огонь новые палки, чтобы он разгорелся сильней и нас заметили.
Не знаю уж, насколько это пригодилось, но через полчаса над лесом раздался гул, и в небе появились четыре сдвоенных синих точки выхлопа двигателей. А еще через минуту мы уже сидели в теплом трюме штурмового шлюпа в окружении бойцов гвардии Суворовых.
Часть солдат во главе с Василием осталась осматривать местность, а нас доставили прямо в особняк.
– Живой… хорошо. Вопросы отложим на утро, пока ешь и отсыпайся, – взглянув на меня, проговорил Роман. И спорить с ним совершенно не хотелось. Незнакомая служанка отвела меня в спальню, куда подали ужин. Я даже не запомнил, что именно ел, настолько вымотался. А через полчаса, только забравшись под теплое одеяло, провалился в сон без сновидений.
И только под утро я сквозь сон почувствовал, как уткнулся во что-то мягкое, обхватил и подтянул к себе. Мягкое и горячее. Но только когда оно начало шевелиться, с удивлением открыл глаза и понял, что моя ладонь сжимает шикарную грудь Марии, пришедшей «погреться и поблагодарить».
«Подушечка» ушла уже утром, не знаю, чего именно она ожидала, в первый раз забравшись под одеяло с головой, но стресс мы снимали несколько часов. Молодой, требующий разрядки организм сумел показать шикарной женщине, что она в этой жизни пробовала еще не все, так что я разрешил себе использовать все ее дырочки, после чего Мария уходила, слегка прихрамывая, но очень довольная.
– Доброе утро, – поздоровался я с сидящими за столом Суворовыми. Несмотря на выдающиеся размеры особняка, служанка провела меня на завтрак в небольшую полностью остекленную галерею. Столик, за которым сидела чета Суворовых, расположился между цветущих роз и других растений, а внешняя часть галереи была засажена голубыми елями. Что вызывало не слишком приятные воспоминания.
– Доброе, молодой человек, присаживайся, – указал на единственный свободный стул Мирослав. – Надеюсь, ты хорошо выспался.
– Благодарю, ваше сиятельство, все отлично, – проговорил я, когда передо мной поставили тарелку с сырниками, и одна из служанок подвинула ко мне варенье и сметану.
– Молодой организм быстро восстанавливается, – хмыкнул Роман, явно имея в виду, что в курсе моих ночных приключений и их утреннего окончания.
– Все так, граф, – кивнул я, посмотрев на предложенный завтрак. – А еще молодому организму требуются ресурсы для роста и укрепления тела. Не будет с моей стороны наглостью попросить что-то более существенное? Например, яичницу из трех яиц с беконом и овощами.
– Американский завтрак? – удивленно посмотрела на меня супруга графа – Людмила. – Мы же не заморские варвары.
– Не варвары, но ребенок совершенно прав, – кивнул Мирослав, и одна из служанок тут же сорвалась с места. – Думаю, минут через пять принесут.
– Ребенок, – снова хмыкнул Роман. – Александр, тебе, наверное, под утро очень страшные сны снились, так стонал, что все крыло слышало.
Ольга, бывшая невеста моего приемного отца Бронисава, после его слов залилась розовым румянцем. Людмила чуть нахмурилась, а Мирослав и вовсе не обратил внимание на сына, будто ничего не произошло.
