Новодворская перестала упираться ему в грудь ладонями, но с силой, почти до синевы поджала губы.
Не угадала, дорогая, графИна уже не остановить. Глеб обхватил пальцами нижнюю челюсть девчонки, сильно надавил - сопротивляется. Ещё надавил. Ну, давай, открывай рот!
Сдалась. Разжала губы, которые собрались капризно уточкой. Или рыбкой. Он уже готов был цапнуть зубами нежную, как вишня из компота, мякоть, но она зашевелила ими:
- Шлушай, ты же деловой человек. Давай, как деловые люди поговорим? Я могу жаплатить жа швою швободу. Миллион. Мне только мой телефон нужен…
- Нет никакого миллиона, дурочка, - перебил ее шипение Глеб и отметил странное тёплое удовольствие от ее вибраций. - Ты отыграла бесплатно. Я же сказал, тебя использовали. И непременно уберут, когда ты останешься без присмотра. Подкупом и устранением журналистов у нас в стране всегда занималась одна определенная структура. От той структуры ты скорее пулю в лоб получишь, чем миллион деревом за безрассудство. А я их грязную работу делать не собираюсь. Они знали, что живой тебе из «контракта» не выйти, кино смотрели в прямом эфире и записывали. А ты очень удобная жертва обстоятельств. Сделала дело и адьёс. Понимаешь?
Девчонка опять громко сглотнула, в уголке ее рта собралась слюна, а у Глеба в штанах член дёрнулся.
Что ж ты делаешь, сучка. Кожей своей чистой, пряной с ума сводишь. Какая же ты внутри? Горячая, тесная? А как поёшь, когда кончаешь? В какой октаве?
- Пока я решаю эту проблему, в твоих интересах быть здесь под моей охраной, а не в своей халупе, которую мои пацаны вскрыли, как хлебницу.
Глеб закрыл глаза, собрал ноздрями дурман с ее щеки. Выдохнул. Вдохнул снова. Чем же ты пахнешь, девочка? Когда снова поднял веки не сразу понял, что вышел в открытый космос ее радужки.
Нет, девочка. Я тебя сначала попробую. Сколько ты хочешь? Миллион?
- Давай так… ты же любишь писать, графоманка? Я дам тебе блокнот и ручку, а ты напишешь о том, как я тебя… как мы с тобой кувыркаемся. Я у тебя писульки твои потом куплю. За миллион…
Ну, что скажешь, акула пера? Цена устраивает или поторгуемся?
_____________________________
Что она скажет, читатели «Графоманки» знают. А кто не знает - бегом узнавать. ;)))
6. Глава 6
Все-таки, пока человек - физически автономное от микросхем существо, он природу в себе не задушит.
Графа закручивало в воронку энергии, которая одновременно может опустошить и наполнить. И сколько она возьмёт - столько и отдаст, а возможно - даже с процентами. Главное - не спешить, не жадничать и профИт обеспечен. Глеб словил такой кайф всего однажды в жизни. Первый опыт погружения был с одной девочкой. Дикое влечение снесло голову ещё графИну. Ее неопытность заводила, как мысль о голой женщине в пятнадцать лет, когда воображение заменяло порносайты и было куда качественее современного видео-контента. Живое воплощение его фантазий оказалась девственницей. Он тогда в такую нирвану влетел - ни одна дурь не сравнится. Потом сколько не искал - ни разу не совпало. Или девочка - но не та. Или та, но не девочка. А один раз Мурка ему заштопанную подсунула. У Глеба было чувство, что он сорвал фольгу с бутылки дорогого шампанского, а там пробки нет и вино всё выдохлось - хлопка не случилось, чтоб с розовой пеной и брызгами до потолка … да и вообще, неизвестно что за барматуха была в той посуде.
А эта Новодворская что-что зажгла в солнечном сплетении. И в груди заколотилось часто-часто, забурлила алая по венам, растормошила дремавшую в нем жажду неподдельных эмоций.
