Грань дозволенного - страница 2

На тот момент я была занята приготовлением обеда, и лишь устало поддакивала на все её фразы, но именно этот вопрос задел меня. Картошка, которую я пыталась чистить, выскользнула из рук и покатилась по полу. Лариса нагнувшись подхватила её и кинула в раковину.

– Рассеянная, в облаках витающая, ничего о науке незнающая, – медленно растягивала слова подруга. —И чего его могло заинтересовать? Да ты недурна собой, у тебя красивая фигура, ты натуральная блондинка. Но какая-то бесцветная. Мало красишься, неброско одеваешься и ничем фактически не интересуешься. В тебе нет энергии, что может притянуть реально интересную личность. Но…

Я натянуто улыбнулась, не давая понять, что её слова хоть как-то меня задели. Вода шумела и хотелось во всем этом потоке спрятаться и не слышать, ту правду в глаза которой я боялась посмотреть.

А Лариса нещадно продолжала. – Ему наверно нравится такой контраст, яркий интересный он, и такая серая ты. Наверно он просто само утверждается за твой счет.

Этого я уже не могла стерпеть.

– Илья сильно изменился после поездки, и внешность, и характер все стало другим, – начала я защищать мужа. -До этого, он был таким же несобранным.

– Он то изменился, – прервала меня подруга и ткнув в мою сторону тлевшим окурком, потрясла рукой и грозно продолжала. —А ты? Ты изменилась? – затушив сигарету о пепельницу, что вечно таскала с собой, она снисходительно продолжила. —Твой брак надо спасать, дурочка. Одно дело его дед – старый, немощный, который со всеми своими открытиями в 90-е остался неудел. Другое он, молодой с амбициями, получивший нехилый контракт. Вдруг он пожелает остаться? Женится там на американке, вон какие у них в Калифорнии потянутые, загорелые и красивые девушки. Бюст пятого размера, копна светлых длинных волос, серые огромные глаза.

– Ты именно таких американок знаешь? – улыбнулась я, вспоминая то, как Илья ругал тамошних женщин, абсолютно не желающих заниматься собой и помешанных на теории феминизма.

– Ну-у-у, я видела, в сериалах, – протянула неуверенно подруга.

– Ну так это кино, актрисы все красивые, – победоносно произнесла я, выключив кран с водой. —А в жизни толстушки гамбургеры, поедающие!

– Да не болтай, – отмахнулась Лариса. – Наши русские затюканные домашние бытом бабы, по-моему, не лучше. Ты бы хоть бы учителем была, физики, химии, биологии, было бы о чем вам поговорить. Ты даже книжек не читаешь. И не смотришь новинки из мира кино. Все есть готовишь, то ждешь его глядя в окно.

Весь этот разговор мигом пронесся у меня в голове. Под ложечкой невыносимо засосало. Понурив плечи, я вручила фотографию что-то радостно рассказывающему мужу и пошла накрывать на стол.

«Интересно, какая судьба ждет вечную домохозяйку которая не умеет поддерживать интересные беседы с мужем? – думала я раскладывая обед по тарелкам. -Наверно остаться матерью одиночкой, хотя даже детей у нас завести не получалось».

Я потрогал на автомате бок в котором когда-то ощутила дикую боль. Перед глазами вновь мелькнули больничные стены, и недовольное лицо медсестры. Я поежилась.

Только вечером, в объятиях Ильи я смогла успокоиться. Прижавшись к нему всем телом, я слушала его мерное дыхание и старалась не думать ни о чем. Но мое спокойствие прервал неожиданный звонок.

Илья встрепенулся, схватил телефон и устало посмотрел на номер. Поглядев на меня прижимавшую одеяло к груди, муж чмокнул меня в лоб и поднявшись проследовал в другую комнату. Первым желанием было на цыпочках подкрасться к двери, и подслушать разговор. Но Илья вовсе не таился, он говорил громко, явно с кем-то спорил, что-то отрицал. Это навело меня на мысль, что дело касается именно работы, а не какой-либо тайно звонившей ему женщины.