Гранд-Леонард - страница 40

Рамон оказался будто пригвожденным к ступеньке, а Элинор сжала его руку необычайно крепко. Лицевые мышцы снова ему не повиновались, рот открыть не представлялось возможным. Он повернул голову к Элинор, как бы ища поддержки, помощи, но увидел в ее глазах то же бессилие и неуверенность. Благо, мучительную тишину прервал мужчина средних лет с густыми усами. Рубашка натянулась на его большом животе, и пуговицы грозили вот-вот отлететь – в целом, однако, он производил более приятное впечатление, чем большинство его соплеменников. Может, из-за открытого и умного взгляда, либо же потому, что имел более цивилизованный вид по сравнению с другими.

– Чистого воздуха да яркого солнца, дорогие! – сказал он спокойно и размеренно, оказавшись в двух шагах от пары.

– Я.. мы… Что ж, спасибо! Приветствуем и мы вас! – нашелся, наконец, Рамон, настороженно наблюдая за незнакомцем и подошедшими следом. Что за странное приветствие? Уж не смеются ли над ними, не готовят пакость, как тот ребенок…

– Кто же вы? – поинтересовался усатый с прежним спокойствием.

– А… вы кто? – реакция на встречный вопрос была не то что бы откровенно враждебной, но умеренно-негативной. Мужчины переглянулись, слегка насупив брови. Женщина в дальнем углу фыркнула и что-то сказала своей товарке. Главный – так про себя обозначил говорившего с ними человека Рамон – в лице не переменился, но заметил с укоризной:

– Так не положено, дорогие. Вы пришли к нам, а не мы к вам. Кто гостей принимает, тот и спрашивает первым. Вы нам ответьте, тогда и мы уважим.

Рамон почувствовал прилив злости. Вот значит, как! Он нашел это место первым, устроил тут все, но заявилась толпа голодранцев и в момент переворачивает ситуацию, будто они хозяева, а он – никто!

– Вы не правы! Мы живем здесь уже месяц, а вы – только пару дней, разве нет?

– Месяц? Как же мы вас до сих пор не видели? – спросил, прищурившись, худощавый человек, что стоял чуть поодаль. Резкий, отрывистый тон в сочетании с излучавшим агрессию лицом делали его противоположностью старейшины. – Где же вы прятались?

– Мы не прятались. Мы живем наверху, в надстройке.

– А-а-а, – протянул с пониманием другой мужчина и обратился к тому, что заговорил первым. – Да, Нурислан, мы поднялись два дня тому посмотреть, что там за дверью, но она была заперта.

– Мы закрылись изнутри, чтобы нас… Чтобы спокойней было. И не зря, как теперь вижу, – Рамон не мог не добавить обвинительной нотки в голос. Не будь пришельцев целая орава, он бы уже заорал на них, велел убраться. Но положение было таково, что оставалось только смотреть на собравшихся исподлобья, в бессильной злобе. Он даже забыл на минуту, что Элинор все еще стоит рядом – вероятно, из-за того, что женщина не проронила ни звука.

– Ну, хорошо. Вы живете, теперь и мы живем. Места ничьи, а значит – общие. Давайте же жить, как добрые соседи, – изрек Нурислан.

– А вы… надолго тут? – осведомился Рамон, страшась услышать утвердительный ответ.

Женщины, мужчины, дети – почти все засмеялись.

– Что смешного? – недоуменно спросила Элинор, но так тихо, что не услышал никто, кроме ее мужчины.

– Как судьба-звезда закрутит, так и будет, дорогие. Может, на месяц, а может – на год.

– Почему именно это место? – не унимался Рамон. – Тут ничего нет для жизни.

– Сами-то чего тогда…, – буркнул кто-то за спинами мужчин.

– А ну, хватит вопросы швырять! Вы только гости, а уважения не проявляете!