Грани Игры. Искушение - страница 2

В правом углу стоял полукруглый темный диван с белыми креслами и журнальным столиком. За ними, по центру стены, впечатляющее черное панно с золотистыми, металлического отблеска буквами, которые являлись названием архитектурно-строительной компании отца «ПокровГрад». В левом углу по стене расположились шкафы из темного дерева, один из них выполнен из панорамного стекла, где папа хранил важные награды.

– Продолжим наш разговор, – не успев зайти, недовольно бросил я.

– Я тоже хотел с тобой поговорить, – начал спокойным голосом Александр Владимирович, поднимая на меня свой тяжелый взгляд.

– Зачем ты продал мой контрольный пакет акций отцу Матвея? – задал грубо вопрос, но не стал дожидаться ответа, потому что хотелось высказать ему все, что думаю: – Ты понимаешь, что ты сделал? Ты понимаешь, что остальной частью акций владеют мои партнеры и инвесторы? Ты понимаешь, что они подумают обо мне и как я их подставляю, передавая управление компанией другому человеку? Компанию, которую построил с нуля до многомиллионных доходов, над которой я работал семь лет. Семь, сука, лет! – последние слова я особенно подчеркнул. – Когда мои однокурсники пропускали по бутылке пива в баре и тусовались, я учился и работал. Когда они развлекались с девчонками – я снова учился и работал. Когда у меня не хватало времени на мою сестру и уже бывшую девушку, потому что я сидел и работал, – с каждой фразой я подходил к отцу все ближе. – И все, что я хотел – быть главой своей компании, я хотел достичь всего сам, а не за счет тебя. Я доверил тебе самое ценное, что оставалось в моей жизни… – сам почувствовал печальные ноты в своем голосе. – Когда ты собирался сказать мне? – закончил монолог тем, что уже кричал на отца.

– Игорь, и ты в этом обвиняешь меня? – отец тоже повысил интонацию в голосе и встал с места, сделал пару шагов ко мне, указательным пальцем тыкнул мне в грудь: – Ты виноват во всем сам. Ты неизвестно сколько пьешь и где тусуешься каждый день с момента смерти сестры. А твоя компания через пару месяцев бы обанкротилась, поэтому я продал ее. Тебе же она оказалась не нужна. Тебе важнее алкоголь и вечеринки. Да я уже не знаю, что делать с тобой, – отец отступил и сел обратно. – Я устал от многочисленных звонков от приятелей, где я узнаю, что мой сын пьяный и устроил очередной скандал. Устал платить журналистам, чтобы не публиковали постыдные кадры с тобой. Это все влияет на репутацию моей компании, которую я строил не семь лет, как ты, а тридцать. Я не знаю, как на тебя повлиять, может, тебе еще психолога поискать? Что тебе надо? – указал своим серьезным взглядом на стул рядом, и я нехотя опустился. – Да, мама у нас тоже еще в депрессии, но ей уже лучше, она хотя бы старается как-то выйти из этого состояния. Да нам всем не просто, после этого трагического события с дочерью, – отец закончил монолог на менее высоких нотах.

После небольшой паузы он продолжил:

– Давай с твоим пакетом акций мы решим позднее, я сегодня пригласил тебя в офис по другому поводу.

– Нет, давай сейчас все решим, – настаивал я, сложив руки на стол и сжав их в кулаки.

– Что ты хочешь?

– Вернуть все обратно, – строго ответил ему.

– Но это уже невозможно, все документы подписаны. Кстати, там есть и твоя подпись.

– Моя подпись? – переспросил тревожно и нахмурил брови.

– Мы с нотариусом заезжали к тебе домой, и ты все подписал.