Глен Солет болезненно улыбнулся.
– С чего это вдруг?
Рэй равнодушно поднял поляризатор. В его взгляде промелькнула тоска.
– Всё равно – это тебе уже не поможет, – прохрипел Глен. – Брать живым тебя не будут – тебя просто сразу уничтожат. Я предполагаю, очередная группа захвата уже должна быть на подлёте…
– К несчастью для вас, мистер Солет, мне уже нечего терять, – холодно ответил Рэй. – Даже если мы договоримся – в моём распоряжении останется всего пять дней. Не больше… Тогда или сейчас – какая уже разница…
– И что можно успеть за пять дней? – спросил Глен, пытаясь тянуть время.
Рэй пожал плечами.
– Много чего… К примеру – спасти мир. Или уничтожить его… Я и сам ещё толком не знаю, что в этой истории в конце-концов получится…
– Ты псих… – ответил Глен Солен.
Отведя от Рэя взгляд, он равнодушно посмотрел в небо.
– Возможно… – неожиданно согласился Рэй. – Но не более, чем все остальные, в этом «прекрасном» мире, который мы создали сами…
– Что ты конкретно имеешь в виду? – спросил Глен Солет, по-прежнему равнодушно глядя в небо.
– Охотно поясню, – ответил Рэй и мысленно засёк время. – Мы все живем, словно, в каком-то зазеркалье. Вот вы, мистер Солет, легендарная личность. Абсолютно нормальный и адекватный человек. Но не далее, как три часа назад, вы собирались совершенно хладнокровно лишить меня даже тех пяти прекрасных дней, что у меня ещё остались. А почему? Ведь вы, мистер Солет, прекрасно знаете, что я никого не убивал. Согласен, ваши ребята взлетели на воздух из-за своей некомпетентности проводя обыск в моем блоке… Но ведь и здесь я абсолютно ничего не нарушил. И вы это тоже прекрасно знаете. И тем не менее вы собирались меня убить. А почему? А потому, что так надо… Всё верно! Не подчинился – получи приговор. И самое странное в этом знаете, что?
– Что? – равнодушно спросил Глен.
– А то, что на вашем месте, мистер Солет, я действовал бы точно также. Как робот. Без тени сомнения. Потому, что так надо… Вот только, кто вообще сказал, что так надо? Кто это решил?
– Инструкция и долг…
Рэй мрачно взглянул на Глена Солета.
– Вот именно… Инструкция и долг! Если инструкция позволяет снести голову невиновному человеку, значит к чёрту сомнения и мораль. Пусть подыхает. Мы все живем по каким-то шаблонам. Как безмозглые куры… Как нелюди какие-то. У нас забирают наших маленьких детей – значит так надо! Нас сортируют по кастам – значит так тоже надо! Нас уже разбирают на органы – и это так надо! А вам не кажется, мистер Солет, что мы в своей покорности уже пробили дно?
– Нет, не кажется… – сухо ответил Глен Солет.
Рэй холодно взглянул на него.
– Не очень убедительно прозвучало, но тоже вариант, – произнёс Рэй также сухо. – Только знаете, мистер Солет – я уже окончательно потерял всякое уважение к людям. Одна очень умная девчонка недавно назвала нас всех овцами. Но я с ней здесь не совсем согласен… Овцы – это ещё комплимент. Мы просто жалкие, безвольные ничтожества, которые позволяют делать с собой всё что угодно. Мы хуже, чем даже самые конченые шлюхи…
– Каждый должен делать то, что он должен, – спокойно произнёс Глен Солет.
– Знакомая песня. А кто решает, что мы обязаны это делать? Безмозглая программа, не имеющая даже малейшего понятия о любви и сострадании, которая равнодушно и цинично сортирует нас по кастам и решает, кому и где жить. Или не жить вообще…
Рэй отрешенно опустил голову.
