Она осторожно высвободилась из его объятий, стараясь не разбудить его, и, надев свой старый, потрепанный халат, вышла из спальни. Ей нужно было время, чтобы побыть наедине со своими мыслями, чтобы разобраться в противоречивых чувствах, которые разрывали ее изнутри, чтобы понять, как им двигаться дальше, как им строить свое будущее на руинах прошлого. Она понимала, что одного эмоционального разговора, пусть даже такого искреннего и болезненного, как прошлый ночной, совершенно недостаточно, чтобы восстановить их отношения. Ей нужны были конкретные шаги, ей нужны были четкие и понятные правила, которые помогли бы им почувствовать себя в безопасности, которые бы создали для них прочный фундамент, на котором они могли бы строить свое будущее.
Она, стараясь не шуметь, сварила себе чашку крепкого, черного кофе, от которого ее обычно воротило, но сейчас, когда ее нервы были натянуты как струна, она нуждалась именно в нем. Устроившись за кухонным столом, она стала задумчиво смотреть в окно, наблюдая за тем, как постепенно просыпается город. Она снова и снова прокручивала в голове все, что они обсудили прошлой ночью – признания Томаса, его раскаяние, его полные сожаления слова и его полные надежды обещания. Она понимала, что он был искренен, что он действительно сожалел о своих ошибках, но в то же время она не могла просто так взять и поверить ему на слово, как будто ничего не произошло. Она знала, что ей нужны доказательства его искренности, ей нужны были действия, которые подтвердили бы его намерения, чтобы она снова могла ему доверять, чтобы она снова могла открыть свое сердце.
Томас вошел в кухню через какое-то время, его волосы были взъерошены, как у непослушного мальчишки, а взгляд все еще немного сонным, но более умиротворенным, чем вчера. Он посмотрел на нее с теплой и осторожной улыбкой, которая, она знала, была адресована только ей, но она также заметила в его глазах легкую тень неуверенности, словно он боялся ее реакции, словно он сомневался в том, что она действительно ему простила.
– Доброе утро, – сказал он, его голос был мягким и осторожным, как будто он разговаривал с хрупким цветком, боясь повредить его нежными лепестками.
– Доброе, – ответила Эмили, и она заметила, что ее голос звучит теплее, чем она обычно разговаривала с ним в последнее время. Это было небольшое, но важное изменение, и она не могла не заметить его.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Томас, садясь напротив нее за кухонный стол. Он внимательно наблюдал за каждым ее движением, и это начинало ее немного нервировать, хотя она понимала, что это было проявлением его искренней заботы.
– Не знаю, – честно призналась Эмили, отпивая небольшой глоток кофе. – Я все еще чувствую себя немного растерянной, словно после тяжелого сна, из которого я никак не могу до конца проснуться. Я понимаю, что нам нужно двигаться дальше, что мы не можем вечно жить в прошлом, но я не знаю, как это сделать, Томас. Я просто не знаю.
– Я тоже, – ответил Томас, и его голос был полон искренней грусти. – Но я готов на все, чтобы мы снова стали счастливыми, чтобы мы снова стали теми людьми, которыми мы когда-то были. Я готов работать над этим каждый день, если это потребуется, я готов меняться, если это поможет нам. Просто скажи мне, что я должен сделать.
Эмили поставила чашку на стол и посмотрела на Томаса прямо в глаза, стараясь скрыть свое внутреннее волнение.
