Сняли с убитых доспехи, оружие. Отрезали пальцы, чтобы стащить с них кольца, выбили зубы, притянутые к челюстям золотой проволокой.
Кошели перешли к новым владельцам. Фляги с подкисленной водой осушили и разбросали по окрестностям. Достанутся либо духам, либо имиртинцам, прознавшим о битве.
Среди добычи оказалось еще трое пареньков, каким-то чудом уцелевших.
От страха они совсем утратили ощущение реальности.
– Гляди! Хоть чего с ними делай!
– Да прикончить их и хватит.
– Может продать?
– На север придется податься, тут они не нужны. Кому эти нужны еще. А там корабли.
Борд шлепнул по затылку говорившего.
– Чего забыли, что эти уже испили из чаши?!
– Испили и чего? – Воин потирал голову, сделал шаг назад.
– А того! Лучше выпить принеси, ребятки натерпелись.
– В кормилицы заделался, что ль.
– Чего, – Борд зыркнул на говорившего.
– Да ща принесу, остынь, – пробурчал: – шуток не понимает.
Рекрутов стащили в одно месте, где было относительно сухо. И хотя на первый взгляд раны не видны, Борд знал, как бой отражается на человеке. Вот пройдет драка, все ржут, кричат от радости. Ну, кто уцелел. А потом один падает замертво. Ран у него нет. Чего с ним стало, не ясно.
Другой бы сказал, что Хранитель прибрал. Тогда почему он освобождает от земных мучений недостойных в том числе. Борд повидал всякое, потому сомневался, что это проведение Хранителя. Скорее уж происки его исконного врага. Такие хитрости скорее уж по его части.
Борд осматривал раненных пареньков. Нашел у двоих небольшие травмы. Просто царапины и ссадины, скорее уж парнишки сами их получили, когда пытались слинять. К ним подъехал всадник Лагор. С высоты он взглянул на рекрутов, оценивая и прикидывая. Прошедший бой оживил его, напоенный кровью меч передал всаднику сил.
– Что скажешь? – он привык полагаться на мнение опытного воина.
– Ребятки уцелели, а это уже, – он покачал головой. – Первый бой пережить.
– Нам недосуг заниматься ими.
– Они принесли клятву, – напомнил Борд, сведя брови.
Он не был религиозным, хотя носил на груди резное изображение чаши. Деревяшка пропиталась потом, кровью, потрескалась, но вот уже лет десять никуда не девалась. Что говорило о мощи защитного символа.
Кроме того, о чем ни Лагор, ни товарищи не знали – знать это не положено, в пояс Борда вшиты амулеты из его родной деревни. Древнее того нагрудного знака. Могущественней.
– Хранитель защитил их. Избрал в сопутствующие, – Лагор обратил взгляд к серому небу.
Где-то там за ветками, за облаками и дальше, в эфирной бесконечности обитало всесогревающее солнце. Непобедимое, ясное око Хранителя.
– Пусть идут с нами, – решил всадник.
Он потянул за узду, заставляя коня дернуться в сторону.
Воины обобрали тела, сбросили в ручей и присыпали листвой. Времени заниматься трупами у них нет, и желания не сыскалось. Пусть уж болотные твари сами расправятся с гниющей плотью.
Погибших рекрутов оставили лежать там, где их застигла смерть.
В округе не бродят посторонние. А шум драки заставит бежать всех. Но все равно лагорцы поспешили к заветному трофею, стоящему неподалеку. Воины красной чаши не успели сняться с лагеря. Все их снаряжение, ценности, запасное оружие, находилось там же.
Борд крикнул товарищам, чтобы его подождали. Затем посмотрел на рекрутов. Сам же проблему придумал. Не так-то уж не прав всадник.
Нельзя отставать от товарищей, а то разберут все ценное. Борд принялся пинать рекрутов, прикрикивая на них. Нечего тут разлеживаться. Травм нет, так на ноги и вперед! После пары, тройки увесистых ударов, ребята пришли в себя. Поднялись, поплелись, куда указал Борд.
