Телефон неприятно пиликнул, завибрировал, короче, делал все что можно, чтобы хозяин обратил внимание на количество входящих сообщений.
— Идиоты, — зло ругнулся Макс, отвечая разработчикам по очередной ошибке в коде. Грех мог найти иголку в стоге сена, пылинку в темной комнате и ошибку в полотне программного кода с закрытыми глазами.
Не отлипая от телефона, он просидел на кухне добрый час. Его команда знала, что начальник на больничном, но проект никто не останавливал ради него. Заказчик ждал свой продукт уже через месяц, а работы, как всегда, было на два месяца, а лучше три.
Обматерив всех и каждого, злой Макс отправился в ванную. Доктор запретил принимать контрастный душ, отчего настроение всегда портилось. Именно холодная вода помогала оставаться в тонусе. Раньше у него было все: Тема и возможность остудить пыл, когда под рукой не оказывалось покорной мазы-сабочки и кнута. А теперь у него забрали все. Даже проститутку не хотелось заказывать, хотя Макс был уверен, что доступ к этому развлечению Виктор тоже ему перекрыл.
Расхаживая по пустой квартире голым, он принял очередные таблетки с порцией виски. Голова начинала болеть, как только ни принимать эти противные пилюли. Просматривая новости в телефоне, Грех не сразу понял, что в дверь позвонили.
Нахмурив брови, неспешно накинул домашние серые штаны и босой отправился проверять кто, приперся с самого утра.
— Хах, — вырвалось из уст Макса, когда он увидел незваного гостя, вернее, гостью.
Одетая в короткую зимнюю куртку, облегающие джинсы и ботинки, с шапкой в руках, стояла и кусала свои пухлые губы Буренка.
— Ты тупая, Буренка? — крикнул Макс, не открывая дверь. — Я вчера тебе все сказал.
— Максим, открой, пожалуйста. Давай поговорим, — посмотрела на глазок Настя.
Голос девушки был тихим. Она почти шептала, отчего Макс затих, когда она говорила. Опустив голову в пол, Буренка не шевелилась. Стояла статуей и перебирала край вязаной шапки своими тонкими пальчиками.
Оглянувшись по сторонам, словно за ним наблюдают, Грех зло цыкнул. Ему нужно ее выгнать. Забыть, как о надоедливой мухе, но Макса что-то останавливало. Это «что-то» до жути раздражало.
— Уходи, — сказал твердо, довольно громко Макс.
— Нет! — в тон ему ответила Настя.
Ее ответ стал последней каплей. Чаша спокойствия и адекватности дала огромную трещину. Одним рывком распахнув дверь, он втащил Настю в квартиру и со злостью захлопнул. Стены содрогнулись, а в углу посыпалась штукатурка.
— Ты точно адекватная? — рявкнул прямо ей в лицо Макс.
Настя боялась дышать, ей казалось, что даже стук ее сердца вызовет у Макса новую волну агрессии. Сглатывая вязкую слюну, она собрала всю силу, вернее, ее остатки, в кулак и посмотрела в лицо человека, которого ненавидела каждой клеточкой своего тела, но который оказался вершителем ее судьбы.
— Я не уйду, пока мы не поговорим нормально, — тихо произнесла она.
Вместо уверенного, четкого ответа из нее вырвалось еле слышное карканье. Страх давал о себе знать, он, словно одеяло, окутал Настю с ног до головы. Сковал как пленницу собственной глупости.
— Мне не о чем с тобой говорить, — зло рыкнул Макс.
Взглянув на Настю хуже, чем на бомжей у помойки, развернулся и направился на кухню.
Пребывая в шоковом состоянии еще секунд сорок, Настя быстро сняла ботинки, повесила куртку и направилась за Грехом. У нее осталось совсем мало времени, конец месяца приближался катастрофически близко, а с ним и взнос за ипотеку, который никто не отменял.
