Мы с Арсюшей остаемся на лестничной площадке, и я в полной растерянности подхожу к начальнику спасательной бригады:
– Простите...
– Да? – поворачивается ко мне мужчина в противопожарной робе.
– Когда можно будет вернуться в квартиру и немного отдохнуть? – спрашиваю я у него. – Мой ребенок очень напуган произошедшим, его нужно переодеть, накормить и уложить спать...
Высокий крепкий бородач смотрит на меня как на дурочку:
– Вы это серьезно?!
– Ну да... а в чем дело? – хмурюсь я.
– В квартире теперь нет ни воды, ни электричества, – это раз, – загибает палец мужчина. – В любой момент может случиться короткое замыкание, нужна экспертиза проводки – это два. На полу был положен линолеум, он расплавился и теперь выделяет ядовитые испарения – это три. Штукатурка тоже может обвалиться от пара – это четыре. Мне продолжить перечисление или этого достаточно? – хмыкает он, показывая мне четыре загнутых пальца, а потом подводит итог своего монолога: – Тут нельзя жить по крайней мере несколько недель, до полного устранения последствий потопа.
– Ясно, – киваю я как во сне. – Спасибо.
– Да не за что, – мужчина отходит от меня, зычным голосом давая новые указания своей бригаде, а я продолжаю стоять посреди лестничной площадки, понимая, что мне просто некуда пойти...
– Мамочка! – сын дергает меня за полу футболки.
– Что, малыш? – я присаживаюсь перед ним на корточки, с трудом сдерживая слезы.
– А давай поедем к папе!
Ох...
– Мы не можем поехать к папе, птенчик.
– Почему? – Арсюша делает большие глаза и обиженно выпячивает нижнюю губу... Мысленно я кричу от гнева: потому что мы не нужны ему, потому что он прогнал нас! – а вслух говорю:
– Потому что он занят.
Сын вздыхает, грустно, совсем по-взрослому:
– Ладно... Тогда куда же мы пойдем теперь, мамочка?
5. 5 глава
Через полчаса, когда из квартиры откачивают большую часть воды, я нахожу и выкатываю на лестничную площадку свой чемодан. В нем – все, что мне удалось забрать из квартиры бывшего мужа: немного одежды для меня и сына, пара комплектов постельного белья, средства гигиены, медикаменты, игрушки. Но во время потопа чемодан и его содержимое сильно пострадали: что-то придется выбросить сразу, что-то – долго сушить и приводить в порядок, так что прямо сейчас нам с Арсюшей даже не во что переодеться. Пока мой сын мерзнет во влажной от горячего пара домашней пижаме, я сама хлюпаю обожженными ногами в насквозь мокрых кроссовках...
Так больше нельзя. Решив, что нужно что-то срочно делать, я снимаю свое пальто, набрасываю его Сене на плечи, пока он ноет:
– Мамочка, я устал! Мне холодно! Я хочу кушать! – и быстро подхожу к соседской двери, нажимая на звонок.
Та самая приветливая соседка, что дала мне резиновые сапоги и носки, выглядывает на лестничную площадку:
– Вы все еще здесь? – ее голос звучит удивленно. – Я думала, вы давно уехали куда-нибудь... В подъезде прохладно, а малыш у вас совсем раздет.
– Мне некуда ехать, – говорю я честно, опуская глаза от стыда.
– Что значит – некуда?! – воскликивает она. – Разве вы здесь не в гостях у подруги были?!
– Не совсем, – качаю я головой. – Бывший муж выставил меня из дома с сыном, а подруга пустила пожить на время.
– Какой сволочь! – женщина сочувственно всплескивает руками. – Ну а родители ваши где, неужели в другом городе?!
– Они погибли два года назад в автомобильной аварии.
– Какая беда!
У меня на глаза наворачиваются слезы:
