— Какая проницательность, - не могу сдержать иронию. – Позвонила, потому что решила, что я перезлилась или ты перестала бояться?
— Маш, я правда не знала, что так все получится!
— Ты подписывала все инструктажи, я лично тебе раз десять говорила, что из офиса ничего нельзя выносить, ни одну бумажку, а тем более – распечатывать документы. Так что не говори мне, что ты чего-то не знала, и тогда я, возможно, не скажу тебе много «ласковых» слов.
— Я просто хотела подготовить графики к отчетному собранию! – Ленка уже совсем открыто ревет, и как бы жестко я не была настроена по отношению к ней, все равно неприятно царапает внутри. – Ты дала мне пару дней на все, что еще мне оставалось делать?
Пару дней?!
Ее последнее признание действует на меня как холодный душ.
В моем отношении к работе есть три основных принципа, которых я стараюсь придерживаться: делай работу хорошо, делай работу вовремя и всегда выкладывайся на максимум. И все это держится на самом главном правиле: если хочешь, чтобы работа была сделана на отлично, ставь разумные временные рамки. Я сама никогда не бралась за авральные дела, даже если оплата за них была раза в два больше. Потому что, делая что-то быстро, почти наверняка наломаешь дров, ну или как минимум сдашь какой-то топорный вариант. Когда есть время, любую работу можно доделать, переделать и улучшить.
Я никогда, ни разу в жизни, не просила кого-то сделать недельную работу за пару дней.
Это все равно, что обвинить меня в бедности всех стран третьего мира.
Ленке я дала неделю, и как новому сотруднику, даже не весь объем, потому что часть сделала сама.
— У тебя было полных пять рабочих дней, - цежу сквозь зубы. – И ты говорила, что все сделаешь. Я даже не отвлекала тебя ни на что, потому что хотела, чтобы ты выделилась и доказала, что заслуживаешь свое место как профи, а не потому что у тебя «блат»!
— Что ты на меня орешь?! – моментально взвинчивается подруга. – Не все вокруг ломовые лошади, у которых нет никакой личной жизни, кроме работы!
Я так и замираю с открытым ртом, как будто мы играем в детскую игру «Море волнуется раз…»
Ломовая лошадь – это вершина ее извинений.
Только напоминание об обещании сразу расставлять точки над «i» и не дает мне сразу закончить разговор и отправить ее номер в тотальный блок.
— Прости, Маш! – Ленка снова в слезы. – Прости, я такая дура бестолковая! Я не со зла, клянусь! Честно, клянусь, просто ты такая… тяжелая, мне страшно, что я никогда не стану такой как ты, вот и злюсь, и творю всякую дичь!
— Не станешь ломовой лошадью? – уточняю я, делая акцент на словах, которые теперь будут преследовать меня не один день. – У тебя за то отличная бурлящая во все стороны личная жизнь: эмоциональные качели, американские горки и карусели. Целый парк аттракционов! Наслаждайся, Лен! Не все созданы тяжеловозами, кто-то же должен нести в этот мир весть о токсичных отношениях, адреналиновой зависимости и убитой самооценке!
— Ты очень злая, - икает Ленка, но теперь мне ни капли ее не жаль.
Если я о чем-то и жалею, то только о том, что теперь у меня совсем нет друзей.
Ну, вернее, их и не было.
— Не звони мне больше, Лен, - немного успокоившись, прошу я. – Надеюсь, ты сделаешь хоть какие-то выводы из всей этой ситуации. Спасибо за урок жизни.
— Маш, что ты так сразу рубишь-то!
— Удачи тебе на каруселях, только не забывай пристегиваться.
