Ради красного словца журналисты придумали мою «страшную клятву» у постели умирающего отца, мол, как и Скарлетт О’Хара, я дала себе слово, что обману, украду, убью, но голодать не буду! Никто не задумался, что в то время мне было всего четырнадцать, и настоящей цены деньгам я еще просто не знала, а уж о том, чтобы обмануть, украсть или убить ради них, вообще помыслить не могла. Не было клятвы, но было понимание, что деньги значат много.
Иногда они действительно значат слишком много.
Следом за рекламой шляпок начались съемки в рекламных роликах иногда с совершенно дурацкими названиями и темами, например, «Как не стоит одеваться». Кому пришло в голову снимать такой ролик, не знаю, но я с удовольствием изображала вполне целомудренное переодевание из одного нелепого наряда в другой. Я не отличалась стройной фигурой, потому мешковатые пальто, которые набрасывали мне на плечи, оказались вполне подходящим антуражем.
Что такое большие деньги, я узнала раньше, чем научилась их зарабатывать. Обычный путь хорошенькой простушки? Возможно…
Много ли усилий нужно, чтобы, будучи отъявленным ловеласом и имея большие деньги, совратить глупенькую девчонку? Представляю, какой визг поднялся бы, признайся я журналистам в том, что меня на шестнадцатом году жизни соблазнил красавец М.Г. Что ужасного, кроме моей юности? М.Г. был много старше и богат.
В действительности ничего безобразного в этом не было. Макс никогда не обещал мне главного – замужества, если я о нем и мечтала, то лишь по собственному почину. Не мечтать не могла, потому что не представляла, как можно девушке заработать самой на жизнь.
К обеспеченной жизни имелись три пути: замужество, торговля своим телом или дорога в актрисы. Второй отпадал сразу, пуританское воспитание в семье давало себя знать, за него я благодарна маме. Чтобы стать актрисой, требовалось нечто большее, чем у меня тогдашней, кроме хорошенького личика нужна стройная фигура и талант. Стройностью я не отличалась, сказывались деревенские корни родителей, никакой аристократической бледности, наоборот, «кровь с молоком» и здоровая крестьянская упитанность. Да еще и страшная застенчивость и зажатость…
Оставалось замужество.
Только такая наивная дурочка, какой была тогда я, могла искренне верить, что аристократ М.Г. женится на девушке, которой приходилось вместе с семьей обрабатывать огород, чтобы хоть как-то прокормиться. Мои успехи в рекламе шляп тоже большими не назовешь. Несколько фотографий и рекламных роликов способны скорее отвратить от меня, чем привлечь. Да, хорошенькая, да, не испорченная, но деревенская простушка без образования и приличных манер, о деньгах и говорить не стоит.
И все же я благодарна Максу, он показал мне другой мир, в котором мужчины дарили своим возлюбленным богатые подарки, а не тискали их в знак приязни в углах. Я узнала, что такое роскошь, не по кадрам из фильмов или подглядыванию в окна домов, а воочию. Нет, М.Г. не представлял меня своей семье и не выводил в свет как невесту, на это не стоило и надеяться, но он был внимателен и добр. Влюбиться в красивого, умного и богатого аристократа нетрудно и более изысканной девушке…
Конечно, маме совсем не нравились наши с М.Г. отношения, какой же матери понравится? Она лучше меня понимала, что никакого замужества не будет, что это лишь временная связь, а закончиться может все очень плохо. Назревал скандал, я ушла жить в особняк к М.Г.
