Поезд промчался через подземные тоннели и повез их в город, устремляясь по магнитным рельсам ввысь. Мрак подземки сменился городским пейзажем бетонных высоток, шумных улиц и дымного смрада. Центральные башни небоскребов уходили в облака, где их шпили терялись в небесных очертаниях. Заводские трубы небрежно раскинулись по всему городу, выдыхая из себя черный дым, застилая темными облаками улицы промышленных районов. Дорожные пути с множеством развилок обвивались змеями вокруг серого города, разгоняя электрокары с пассажирами до бешеных скоростей. Автомобили отливали сталью и серебром, уезжая вдаль, прячась из виду за следующим поворотом бесконечных дорог. Люди внизу казались маленькими муравьями, сновавшими в разные стороны. На какой-то из улиц полиция обстреливала гражданский митинг слезоточивым газом, загружая виновников в черные грузовики. Трудно было разобрать свысока, что там происходило, и за что боролись революционеры. В вагоне никто так и не понял, что за бунт промелькнул мимо них.
Следующим районом была аллея товаров, где цифровые рекламные щиты размещались на каждом из домов, создавая яркую, но неуместную картинку для серого города. Где-то рекламировали спортивные бренды, на другом доме духи и бижутерию, в более бедных районах виднелись голограммы голых, зазывающих к себе женщин. Бордели, не иначе. И даже отсюда было видно, как на самых высоких центральных башнях, отливающих золотом, насколько позволяли увидеть взгляды пассажиров поезда, возвышались флаг и герб Альянса. Президентская башня сверкала вдали, напоминая простым смертным, где в их царстве живут боги.
Состав увеличивал свою скорость, и они покинули границы бурлящего жизнью города, выехав в заснеженную пустошь, раскинувшуюся сотнями километров вокруг города. Пустоши наполняли только различные шахты с техникой, рабочие домики-контейнеры для шахтеров, однако самих трудяг вокруг видно не было. Скорее всего, те уже давно отвыкли от солнечного света и зарылись на глубины, как кроты, проделывая новые тоннели в подземное царство, чтобы на заработанные деньги накормить свои семьи.
После картины снежной пустоши открылся вид густого леса, усыпанного сугробами снега на ветвях деревьев.
Взгляд Аполло мечтательно устремился в чащу, ему захотелось покинуть поезд, зарыться в снег и лежать под еловыми соснами, вдыхая чистый кислород. Мир и покой – вот, что он видел за окном. Шум города часто навевал мысли о том, как однажды Полл построит себе дом в лесной чащобе и заживет как отшельник, где никакие войны, болезни или присяга не достанут его.
Родные явно были бы не в восторге от подобных замыслов. Ведь они свято верили в Альянс и его правое дело. Раз в четыре года, когда проходили выборы, его родители всегда проявляли желание к участию в волонтерском движении, раздавая листовки на улицах, зазывая гражданских голосовать за единственную и правильную власть.
Нынешние поколения вообще с трудом верили в то, что их голос на что-нибудь влияет в этой политической борьбе, поэтому смотрели на подобные процессы с улыбкой на лице и печалью в глазах. Аполло не спорил с родными по этому поводу и не удивлялся их позиции, ведь их поколение застало масштабную эпидемию, надвигавшуюся с Азии.
«Только щит Альянса уберег нашу Родину от смерти!» – так частенько любил повторять отец Аполло.
Вековые сосны вновь сменились пейзажем снежной пустыни, где бушующая вьюга разыгралась на просторах пустых полей. Теперь было страшно представить, что будет с человеком, оказавшимся наедине с природой в этом месте. Перед такой силой никто бы не смог устоять.
