Даже при самых скромных расчетах, потерять в штурме тысячу ратников – это не мало, это очень даже существенно. Тем более, что и травмированных будет много. Особенно, если первый штурм начнется уже сегодня.
Дело в том, что мы срезали верхний грунт склона и залили его водой, успели даже немного глины накидать. Там сейчас такая топка и одновременно скользко, что милости просим. Не придется даже слишком много тратить боеприпасов, можно и камнями забросать, бревнышки скатить.
Ну и это не единственные сюрпризы. Когда, если считать с пленными, почти две тысячи людей работают, то можно горы свернуть при наличии инструмента иправильной организации труда. Мы гору не свернули, напротив, использовали ее рельеф по максимуму, но соорудили и ловушки и препятствия.
Но не все так радужно. Хотя где тут вообще радость и единорожки на радуге? Мы в осаде и не факт, что скоро придет помощь. Пусть и были отправлены русичи-пленные к князю Изяславу Мстиславовичу, да и раньше вестовые ускакали, я не верил, что в ближайшие часы, дни, придет подмога. Писал в грамотке, чтобы прислали хотя бы конные отряды, чтобы те отвлекали врага и не давали сконцентрироваться только на мне. Но как оно будет? Одному Богу известно.
Вот и молились мы, благо были знатоки, как службы ведутся, да какие молитвы прочитать нужно. Иноков-братьев, выходцев из монастырей, хватало. Людям нужно понимать, что они под защитой высших сил, это предает уверенности. Разве викинги не были людьми, не боялись? Еще как! Вот только им с детства внушалось, что после смерти все будет хорошо, если только умереть с достоинством. Верили, как верят и христиане, что в рай попадут. Пусть у викингов специфический рай-вальхалла, где пьют и деруться, но кто к чему стремиться. Потому людям чуть проще идти на смерть.
– Ладьи! Ладьи! – закричали на наших укреплениях.
Я посмотрел на реку и увидел, как из-за излучины выплывают корабли. Сомнений не было, что это вражеские судна. Во-первых, они шли с севера, во-вторых, у Изяслава не было кораблей, он не брал свой флот в поход. Надеяться на то, что придет помощь из Киева, так же не приходится. Так что враг перекрывает нам выход к воде. Вполне грамотно, если бы только не одно «но». Мало того, что мы обезопасили себя, создав резервуары с водой, так и выход к заводи, где бьют два ключа с чистейшей и холодной водой, перекрыть можно только лишь в случае прорыва нашей обороны.
– Может сожжем? – предложил Геркул, стоявший рядом со мной и смотрящий на приближающиеся ладьи.
– Подумаю, – скупо ответил я.
Грекулу все не терпится использовать в бою собранные катапульты. Он так загорелся этими механизмами, собранными, на самом деле, по вполне понятным на Руси технологиям, что хочет хоть в кого-то, но кинуть или камней, или горшок с горючей жидкостью.
– Пять, – констатировал я, когда корабли вышли из-за излучины.
Пять кораблей – это очень даже хорошая цель. Мало того, у меня появились мысли, чтобы частью их спалить, но, а частью, так и завладеть плавательными средствами. Как? Нужно думать. Но кораблики ладные, а еще это возможность перемещаться. Например, даже иметь связь с Изяславом, если он все-таки выдвинулся на помощь. Ну а что ему еще остается делать, как не идти на север, где и сконцентрировался его главный враг?
– Алексей, – обратился я к своему дядьке. – Поставь лучников и покажи, что мы не позволим ладьям приближаться к берегу.
