– В мастерской, патроны делает. Не называй его стариком, он этого не любит.
– Именно потому и называю.
– Грэг, – не сдержался Лиам. – А какие слова волшебные?
– Джин с вишенкой.
Через полчаса Финли вышел в полном обмундировании. Высокие кожаные сапоги, штаны и рубашка из конопляной парусины, тяжелый походный ранец со скаткой шерстяного одеяла да однозарядная винтовка. В кобуре на правом боку один из новых револьверов, слева в ножнах – скиннер, а на левом предплечье – ножны с длинным, как у Лиама, стилетом. Только стилет Финли был четырехгранным и имел короткую гарду. Как раз для хвата через крестовину.
– Ты в бордель всегда с винтовкой ходишь?
– На этот раз в Окенхолт пойдем.
– А чего так далеко? Туда же несколько дней переться.
– Три, если лесом идти, а еще немного там задержусь.
– Много взял?
– Не твое дело, – ответил Финли.
– Надеюсь, после твоего похода не останемся без денег?
– Можешь не переживать. За частокол ни ногой и лекарство пей регулярно.
– Нормально! – возмутился Лиам. – Сам к шлюхам, а меня дома оставляет.
– Не только, еще и снаружи запру.
– Думаешь, это меня остановит?
– На какое-то время. А потом приду и поколочу, если узнаю, что выбирался.
– А как узнаешь?
– Оставлю Зверя. Как надзирателя.
В последние минуты Грэг образумил-таки Финли, сказав, что Лиам легко сможет перебраться через частокол, а пес останется внутри. Поэтому не нужно вешать замки на двери и ворота. Пускай лучше пес везде следует за парнем. Особого выбора не было, и Финли согласился.
Лиам тоже проявил благоразумие и не побежал в лес. Сначала спилил все лишнее с металлической части рукояти нового револьвера, потом подогнал по размеру две ясеневые дощечки и под конец лобзиком нанес на дерево неглубокую сетку порезов, чтобы рукоять никогда не скользила в руке.
И даже после этого не пошел в лес, а стал тренироваться в стрельбе и быстрой перезарядке. Для этого на хуторе использовались толстые деревянные срезы на треногах. Самый большой срез имел в диаметре полметра, а вот в толщину был всего сантиметров двадцать. С него Лиам и начал тренировку.
Вложив револьвер в кобуру, парень тут же быстро выхватил его и навел на мишень. Так повторялось несколько раз, пока наконец не выдавил барабан и не нажал на кнопку экстрактора. Патроны посыпались на землю, и Лиам быстро наполнил барабан теми, что были в поясном патронташе. Еще шесть воображаемых выстрелов – и новая замена. Парень с радостью расстрелял бы весь боезапас сразу, но тогда пришлось бы самому снаряжать новые патроны в мастерской, а это дело он не любил. В итоге Лиам сделал только двенадцать настоящих выстрелов, кучно нашпиговав сердцевину мишени свинцом.
С пистолета он переключился на стилет – быстро вгонял его в деревянную колоду и старался так же быстро вытаскивать. Действовал не своей сталью, а тренировочной железякой Финли. После этого ее пришлось равнять и затачивать. Последним упражнением было метание уже собственного стилета. Только после этого Лиам почувствовал, что готов выйти в лес, но на хутор спустились сумерки, а живот шумно потребовал еды.
С утра пораньше, перекусив куском копченой оленины и угостив таким же Зверя, Лиам нацепил кобуру с револьвером, потом ножны со стилетом. – Ну что, Зверь, погуляем?
– А может, не стоит? – переспросил пес, лениво повернув голову. Собственно, прозвучало это как «вруф-уф», но Лиам понял.
