– Что это он прикрыл тебя, да?
Пенгфей поморщился. Ему явно было неприятно вспоминать тот случай.
– Если бы не он – меня бы просто изрешетили. Жилеты в тот день никому не помогли, эти сволочи били бронебойными. Одного парня у меня на глазах буквально в клочья разорвало. А следующим мог быть я. Но Фанг встал между мной и стрелком.
– Зеркало Зла. – Я будто был там и видел. – Когда он отошёл, ты увидел то, что осталось от стрелка, так?
Пенгфей наклонил голову:
– Фанг велел мне убираться. Но я… Многое ещё успел увидеть. Прежде чем он ушёл вглубь здания. Потом я читал его отчёт, там всё было ровно, не придерёшься. Только вот любой, кто хоть раз оказывался в таком аду, знал, что это нереально. Пройти такое без единой царапины и выйти, насвистывая. «Везение», «профессионализм» – чушь собачья, это жизнь, а не грёбаное кино. Я верю глазам и слушаю разум. Глаза и разум сказали мне, что мой начальник – избранный духом. Разумеется, прозрением я ни с кем не делился…
Угу, как и я. Странное чувство – я будто напротив себя самого сидел, даже в глазах защипало.
– Но в тот день я решил с ним поговорить. Вечер… Даже ночь. В здании уже практически никого не было, только дежурные. И я зашёл к Фангу в кабинет. Постучал – он не ответил. Вошёл. Он сидел за столом с открытыми глазами, но меня не видел. Я окликнул его несколько раз, подошёл… Знаешь, обычный человек в такой ситуации потрогал бы за плечо, толкнул. Но я-то понимаю, насколько важно, чтобы, в случае чего, всё осталось как было.
– Сознание как будто раздваивается, – подхватил я. – Держу пари, ты стоял и думал о том, что твои отпечатки остались на дверной ручке. Представлял строчки объяснительной…
– Именно. – Кажется, Пенгфей уже забыл о том, что говорит с пацаном, возглавляющим преступный клан. – Но я не видел ни оружия, ни крови.
– Думал про яд, – вздохнул я.
– Естественно. Я приблизился, как только мог, чтобы ничего не потревожить. Фанг не дышал.
– Уверен? – Переход со старшим на «ты» дался легко, потому что в этот момент Пенгфей не был для меня старшим. Мы с ним были ровесниками, может, он даже младше на два-три года. – Зеркальце подносил?
– Перо.
– Перо?
– Не спрашивай, почему у меня с собой было перо.
– Это ведь был день Большой Операции. Покажи мне несуеверного копа – и я покажу тебе говорящего единорога.
– Да уж… В общем, он не дышал. Первый признак смерти. Я повернулся к выходу, хотел позвать дежурных, вызвать скорую. Инфаркт, инсульт… Хотя лицо у него было спокойное, даже умиротворённое. Но не успел я выйти, как услышал, что он зовёт меня по имени. Я обернулся, ушам не веря… Но глазам пришлось поверить. Фанг сидел за столом, как ни в чём не бывало. Уставший, вымотавшийся, раздражённый. Спросил, какого чёрта я забыл у него в кабинете.
– А потом это повторялось?
– Да. Раз пять за всё время. Я притворился дурачком. Фанг был тяжёлым человеком, знаешь… Не то чтобы с ним было трудно общаться, но ты всегда будто видел черту, за которой тебя превратят в фарш. И я старался эту черту не переступать. В итоге никто ничего так и не узнал. Я подумал – какая разница? Нет закона, запрещающего избранным духом рождаться в Шужуане и служить в полиции. Я даже восхищался Фангом. Ведь он мог дать о себе знать любому клану и взлететь так высоко, как только можно. Для них избранные – товар штучный и бесценный.
Тут у меня в голове что-то щёлкнуло, и я тихонько рассмеялся:
