Громов не собирался сбрасывать скорость или начинать разговор, поэтому ей пришлось снова брать инициативу в свои руки. Она специально начала снова давить на мелкие ранки его души. Наверняка Илья переживает сейчас именно из-за стычки.
– Ты можешь не вжимать в пол педаль газа так сильно? Или ты представляешь вместо нее голову Макара? – смеяться не хотелось, но получилось достаточно естественно, чтобы он поверил в насмешку.
– Ты не можешь так говорить, – процедил Илья, резко тормозя на светофоре. Если бы Вера не была пристегнута, то точно ударилась бы головой. Больше она не сядет к нему в машину. Ни под каким предлогом. – Ты не знаешь всей истории.
– Так посвяти же меня в нее. И прекрати, пожалуйста, лихачить. – Ей слишком часто приходилось быть свидетельницей последствий потери рассудка и бдительности за рулем. Она могла мыслить здраво практически в любых ситуациях, и ее страхи всегда были оправданны.
Илья забарабанил пальцами по рулю, высчитывая, какой процент правды рассказать одногруппнице, которую видел впервые в жизни и которую знал от силы час. Громов не гордился своим прошлым, и если выложить сейчас все, то потом каждый поход в институт будет равен игре со спичками на заправке, где автолюбитель-неудачник случайно разлил бензин. Как ни крути, нельзя вечно прятаться от жизни в шахтах «Майнкрафт». Скоро придется возвращаться на учебу. Прятаться сразу от двух девушек, чтобы не рассыпаться до молекул от стыда, он не хотел.
В Вере было что-то гипнотическое и завораживающее. Стоило ей откинуть от лица выбившуюся из хвоста прядь волос, как Илья заговорил. Опытный факир мог заставить плясать под свою дудку одну из самых опасных змей, не боясь быть укушенным. Вере же хватило легкого движения руки и одного взгляда, чтобы укротить Громова.
– Я не хотел пересекаться кое с кем, – начал он. – Макар об этом знал, равно как и о том, что этот кое-кто придет. Но все равно потащил ме…
– Илья! Справа!!! – вскрикнула Вера.
Громов резко выкрутил руль и еле избежал столкновения с другой иномаркой. Номера он не смог разглядеть, но ему показалось, что он знает, чья эта машина. Хотя… это глупо. На всю Москву можно было насчитать десятки, а может, и сотни красных «Мерседесов». Первой мыслью было догнать машину, чтобы посмотреть, кто за рулем, и начать еще один конфликт.
– Просила же! Останови машину! Я ухожу! – Покидать Илью она не хотела. Пока что. Но тонко подметила, на что нужно сделать упор, чтобы Громов услышал ее. Он тут же отпустил педаль газа.
– Прости. – Илья виновато посмотрел в боковое зеркало, дорога была пустая.
– Дурак. И я не про машину. Я про ситуацию с Макаром. Поступок взрослого человека, – съязвила девушка. Громов снова не нашел, что ответить, и сделал вид, что следит за дорогой, хотя в обозримом пространстве новых помех справа в виде красных «Мерседесов» не наблюдалось. Вера продолжила: – А Дениса-то за что? За сговор с Макаром? – хмыкнула она.
– Просто под горячую руку попался, – оправдался Илья не очень удачно. Они с Никой уже давно не встречались, но он продолжал ее ревновать.
Станиславский сказал бы: «Не верю». Вот и Вера не поверила.
Все события того вторника были похожи на артхаусное творение бездарного режиссера. Или отвратительную трагикомедию. Хотя если по событиям того дня поставили бы пьесу в «Современнике» или любом другом прогрессивном театре с молодой труппой, все билеты были бы проданы. Если есть «Гроза», то почему бы не быть и «Грому»? «Грому среди вторника»?
