На вторую палубу нельзя попасть из туннеля через обычный люк, сначала приходится пройти отдельную шлюзовую камеру с необычайно толстыми стенками. Внутри бронированного диска те же туннели, только ярко освещённые, из вентиляторов бьют сильные потоки воздуха, плюс ещё слабый, но непрерывный гул системы охлаждения реактора.
– Товарищ Ильич, я на месте.
– Вижу. Сейчас мы с тобой опробуем твой отсек в деле, только для начала надо тебя с местным контингентом познакомить, в конце концов, они будут самыми близкими твоими товарищами и соседями. Сверни направо, у механиков свой пост управления, Дед сейчас как раз там колдует.
Ольга уже знает, что Дедом по старой традиции ещё морского флота зовут старшего механика. Дедом Большевика является капитан второго ранга Дмитрий Бурлаков, высокий всклоченный мужчина неопределённого возраста в белоснежном халате и огромных защитных очках. В момент появления девушки он работает в матрице, производит плановую проверку энергетической установки.
– Здравствуйте, я Ольга Воронова, новый инженер-оператор!
Дед смотрит на матроса, как на невиданное чудо, затем широко улыбается, пробормотав что-то неразборчивое, и протягивает руку, не снимая белой перчатки.
– Ну всё, докатились – дева в реакторном отсеке. Ладно, чего уж там, помирать так с музыкой. Я Дед, здешний стармех, снабжаю энергией и привожу в движение всю нашу колымагу. Вторая палуба в моём ведении, стало быть, и ты тоже, это девушке понятно?
– Так точно, товарищ стармех, девушке всё понятно.
– Ну, отступать некуда, поздравляю с зачислением и желаю успешного выполнения своих обязанностей, к которым ты сейчас и приступишь. Я скажу кузнецам, чтобы проводили тебя к Ильичу.
В туннеле за спиной послышалась какая-то возня и сопение, а затем на пост механиков влетают, отталкивая друг друга, оба кузнеца. Кузнецы – старшины первой статьи братья Кузнецовы, Борис и Анатолий, два очень похожих друг на друга бородача, механики и оружейники, главные помощники Деда. На первом брате красная бейсболка, красная клетчатая рубашка и красные подтяжки – значит, это Боря. Толя носит синюю бейсболку, синюю клетчатую рубашку и синие подтяжки, другой возможности различить их не существует, вспоминает Ольга слова Ильича. Ухоженные рыжие бороды не могут скрыть тот факт, что оба кузнеца на самом деле очень молоды, не старше двадцати пяти.
– От свезло так свезло, какую красотку к нам назначили, я-то всё боялся, что ботаника какого-нибудь зачислят.
– Да, определённо фортуна нам улыбнулась. Сейчас я покажу ей рабочее место…
– С чего это ты, я сам отлично провожу нашу гостью!
Кузнецы разыгрывают право сопроводить Ольгу на кулаках, повезло Борису.
– Следуй за мной, красавица.
Пара поворотов, и они у круглого люка из толстого дымчатого стекла, за которым находится её боевой пост.
– Не возражаешь, если я зайду первым? Понимаешь, этот кабинет не использовали по назначению уже давно, у нас долго не было оператора, так что надо прибрать за последним владельцем. Владимир Ильич, открой!
Люк уходит в переборку, Боря ныряет внутрь и минуты полторы там возится, срывая со стен и потолков фотографии обнажённых девушек.
– Так, красотки, с вещами на выход. Ну вот оно, твоё персональное царство, можно сказать, в затылке у нашего дорогого Ильича, устраивайся.
Отсек оператора – два с половиной на полтора метра, высоты потолка хватает только на то, чтобы сесть на пол. Никакого оборудования или приборов, только мощное противоперегрузочное кресло со сложной системой ремней безопасности и подачей кислорода, оператор располагается полулёжа. Приятный жёлтый свет, максимально похожий на зарево утреннего солнца, но светильников нет – сами стены светятся. Стены не сплошные, если положить на переборку руку, то чувствуются мелкие поры, как у вулканического туфа. Понятно, почему здесь нет никаких приборов – отсек сам по себе один большой нейроинтерфейс, ведущий напрямую в матрицу.
