– Ну да, судя по документам, ранее в Духовке вы никак пересечься не могли, встретившись только на Колоссали. А что насчет космоса?
– За все годы моей службы, мадам, я никогда ее не встречала, по крайней мере, в том теле, которому я проломила череп. Мои друзья и коллеги – также не думаю, что-то кто-то из них пересекался с этой бешеной собакой.
Здесь мадам придется поверить новенькой на слово, ибо она сама квартирует на Венере уже восьмой год, и не имеет возможности ни подтвердить, ни опровергнуть слова номера 527.
– Прелестная вырисовывается картинка – две девчонки никогда прежде не видели друг друга. Но вот они обе встретились в душевой на Колоссаль, и едва успев потереть друг другу спинки, одна уже пытается прикончить другую, да еще с оружием, что тайно пронесла на борт. Знаешь, в любом другом краю Духовки ваша ссора не вызвала бы особых хлопот: подумаешь, один номер решил пришить другого, случается. Но тут, на Колоссаль, тут так нельзя, новое начальство ценит порядок, и убийства на катапульте крайне не приветствуются. Я слежу за этим, и в последние два месяца не давала боссам повода усомниться в моем руководстве. А затем появляешься ты, и всего за пару минут портишь мою статистику. Скажешь, что так вышло случайно, ты не хотела и тебе очень жаль? Или, может быть, девочка намеренно старается, чтобы я потеряла лицо?
Время чая и эклеров с кофейным кремом окончено. Если мадам Лао потеряет лицо посредством выходки Ольги, то Ольга потеряет голову.
– Я нижайше прошу прощения, мадам, – ответствует номер пятьсот двадцать семь, склонившись в максимально низком поклоне. – Я не встречалась с убийцей прежде и не знаю ее, но знаю, зачем она пришла по мою душу. Это неслучайная ссора или ошибка, ее послали снять именно мой скальп. Я недавно опрокинула на деньги влиятельных персон из Дома Золотой Хризантемы, они такое не прощают. Но по своей глупости, я думала, что якудза не доберутся до меня здесь.
– Продолжай, я заинтересована.
Вместо ответа Ольга выводит на экран результаты финального этапа гонок на аэроциклах, что состоялся два месяца назад и закончился неожиданным поражением фаворита, принесшего огромный выигрыш одним, и чувствительные убытки другим. И тут безмятежное лицо мадам Лао расплывается в улыбке. Более того, китаянка уже не может сдержаться и заходиться заливистым смехом, глядя на итоговое распределение ставок.
– Так вот значит, кто так ловко выставил японцев на деньги в их же игре! А я-то думала, в наших краях уже не осталось безнадежно тупых оптимистов, что попытаются опрокинуть тотализатор…
Приступ веселье обрывается мгновенно, теперь лагерный авторитет снова буравит Ольгу недобрым взглядом.
– Кто тебя надоумил подломить букмекера, девочка? Начальница с двадцать девятой станции? Но у нее не хватило бы фантазии на такой трюк…
– Нет, я сама ей предложила. Мне нужен был перевод на Колоссаль, и я готова была заплатить за него, мне до зарезу нужна амнистия. Думала, что японцы ничего не узнают, и не найдут меня здесь.
– До посадки в кастрюлю индюк тоже развлекал себя мыслительными процессами. Раскрою секрет – старая сука, кума с двадцать девятого участка, она тебя и сдала якудза. Получила бабло, по-быстрому сбагрила тебя с объекта, чтоб потом битую посуду не собирать, а затем позвонила нашим общим японским друзьям.
Здесь мадам снова улыбается своей шутке, и Ольга отвечает ей нервной улыбкой: все в курсе, какие горячие отношения поддерживаются между якудза из Дома Золотой Хризантемы и Нанкинской Триадой, которой принадлежит госпожа Лао. Вековая вражда никуда не делась и здесь, в полусотне миллионов километров от разрушенной Земли.
