Гроздь рябиновых ягод. Роман - страница 17

Чтобы побыстрее рассчитаться с ссудой, да и чтобы в доме копеечка водилась, Георгий взялся за отцовское ремесло, закупил нехитрое оборудование, установил его в бане и начал вечерами катать пимы. Дело пошло, пимы получались лёгкие, тёплые и прочные, односельчане охотно их покупали.

Настя поначалу помогала мужу, но вскоре и ей дело нашлось. К следующей зиме сшила она детские полушубки дочкам, да такие ладненькие, загляденье просто! Потянулись соседки с просьбами сшить и их деткам такие. А потом и взрослые полушубки навострилась шить.

И муж, и жена трудились не покладая рук, в доме появился достаток. Весной купили, наконец, корову, осуществилось давнее Настино желание. Имя кормилице придумала Санька, красивое, чуднОе – Марсельеза. Настя утирала слёзы радости, оглаживая бока своей коровы, с благодарностью глядя на мужа:

– Вот, видел бы тятенька, каким хозяином ты оказался, как справно мы живём, по-другому бы к тебе относился.

Однажды в воскресенье вернулся Георгий с ярмарки с большим деревянным ящиком, резным, лакированным. Поставил его на стол, усадил Настю, Саню, дочек на стулья, как в клубе, поколдовал над ящиком, покрутил какую-то штуковину сбоку, и вдруг к изумлению баб полилась из ящика музыка, звонкий женский голос запел:

– Валенки, валенки, ой да не подшиты, стареньки…

– Во! Патефон называется! Теперь весело жить будем, с музыкой! Вместо гармошки играть будет.

Озорно блестя глазами, Геша пустился вприсядку, Настя, раскинув руки, поплыла вокруг него, дочки, хлопая в ладошки, запрыгали рядом.

С первыми тёплыми днями занялись огородом, тут уж Саня взялась за дело, сама копала, сажала, поливала, нравилось ей возиться в земле. Всё у неё получалось, с лёгкой руки росло и плодоносило.

Раз жарким летним днём, подоткнув повыше подол и отмахиваясь от назойливых мух, полола она грядки. Вдруг яблочный огрызок шлепнул её по спине. Саня выпрямилась, оглянулась. За изгородью, сдвинув кепку на затылок и поставив ногу на жердину, стоял рослый парень в выгоревшей гимнастёрке.

– Ну, вот и личико увидел, а то смотрю, смотрю… – белозубо улыбнулся парень.

Саня зарделась, быстро одёрнула подол.

– А ты, чем без дела-то стоять, забор подпирать, помог бы лучше…

– Да это мы мигом…, запросто.

Парень одним прыжком перемахнул через изгородь и оказался рядом.

– Ты кто такой шустрый будешь? Откуда взялся? Что-то я тебя раньше здеся не видела?

– Сосед ваш, похоже. Иваном зовут. Из армии только-только вернулся. А ты кто такая будешь, дивчина?

– Саня я… мы тут недавно живем… с семьёй брата.

– А что, Саня, может, вечерком прогуляемся к клубу? Кино обещали привезти.

– Некогда мне, вон еще сколько полоть.

– Дак, это мы мигом, вдвоем-то.

Настя, стиравшая во дворе бельё, с удивлением увидела в огороде две согнувшиеся над грядками спины. Рассматривая из-под руки помощника, шепнула:

– Ну вот, кажись, и твоё время настало, золовушка.

Свадьбу Ивана и Александры сыграли накануне масленицы. Молодёжи набилось – полный дом, из старшего поколения были только родители Ивана, важно восседавшие в красном углу. Помощниц у захлопотавшейся Насти оказалось больше чем достаточно. Девушки, весело переговариваясь, сновали из кухни в комнату с тарелками, блюдами. Парни двигали столы, лавки, толпились около патефона, перебирая пластинки.

– Едут, едут, – раздался крик с улицы, и вся молодёжь гурьбой высыпала на заснеженный двор. Вперёд протиснулись новоиспеченные свекор со свекровью, держа в руках каравай на полотенце. Второпях забыли солонку, кто-то побежал за ней. В разгар кутерьмы ко двору подкатили сани с молодожёнами, лошадьми правил раскрасневшийся от морозца, довольный Георгий. Свадьба, гулянье – это была его стихия.