– Меркулова, ты опять бухаешь? Че вообще происходит? Сутки на связь не выходишь! Тебя все потеряли!
Он стоял в светло-серых джинсах и оранжевом свитшоте, из-под которого виднелась горловина белой футболки. MARNI – словно детским почерком: неровно, неуклюже – было написано на нем большими синими буквами, обведенными по контуру светло-серым. «Лайк», – машинально отметила про себя Даша: ей всегда нравилось, как одевается Олег в свободное от работы время, и она часто говорила ему об этом, но сейчас, конечно, не стала.
– Кто – все? – манерно спросила она и также манерно сделала глоток.
– Подруги твои, – с претензией бросил он и усмехнулся. – Пати звонила. Спрашивала, не со мной ли ты.
– Стра-анно, – протянула Даша и добавила с сарказмом. – Она знает, что Олег Воронец – последний мужчина во вселенной, рядом с которым меня стоит искать. А ты зачем здесь? А ты как на территорию попал?
Последние два предложения она произнесла растерянно, и Олег, воспользовавшись долесекундным замешательством, быстро взял ее за плечи и прижал спиной к стене, освобождая себе проход.
– А я мимо ехал и вдруг вспомнил, что так и не вернул тебе пульт от ворот, – деланно-ласково сказал он, продолжая держать ее. – Ну и заодно решил узнать, как ты после вчерашнего.
– Какая трогательная забота. Вернуть пульт от ворот. Узнать между делом о моем самочувствии, – не пытаясь освободиться, иронично-восторженно ответила она, глядя на него, а потом задышала чаще.
Ее голубые глаза начали медленно темнеть.
Олег, заметив это, улыбнулся. Он знал: глаза его бывшей девушки меняют цвет в зависимости от эмоций, которые та испытывает.
Он убрал руки, сделал шаг назад и оглядел ее. Короткие черные джинсовые шорты, черный топ-бандо: Даша была практически голая, и это заводило. Сексуальности ей добавляли пушащиеся спутанные кудри – так они обычно выглядели после секса.
– А ты где ночевала? Почему трубку не брала? – скороговоркой выпалил он, почувствовав неясный приступ ревности.
– А ты не охренел мне такие вопросы задавать, жених Жени? – спокойно произнесла Даша, склонила голову вправо и сделала глоток вина: принципиально не скажет, где и с кем ночевала – пусть мучается в догадках.
Олег, нахмурившись, продолжал смотреть на нее. Он действительно был недалеко от ее дома, и ему действительно звонила Пати. Она так волновалась за Дашу, что он даже сам ей набрал и, после того как та не ответила, решил воспользоваться удачным стечением обстоятельств. Проявить заботу. Проведать бывшую девушку. Ну и, конечно, остаться с ней наедине.
– Ты не можешь мне запретить задавать тебе вопросы. Любые, – нахально-насмешливо сказал он, продолжая водить взглядом по ее телу, а потом остановил его на груди. – Ты вообще мне ничего не можешь запретить, Меркулова.
У нее начало сбиваться дыхание. Внутри закипало возбуждение. Так всегда происходило, когда он внаглую разглядывал ее и говорил с ней подобным тоном. «Надо взять себя в руки, – подумала Даша. – Еще переспать с ним не хватало».
– Не наглей! Ты знаешь, я умею ставить мальчиков на место, – с вызовом произнесла она, показательно фыркнула и медленно пошла по коридору в сторону гостиной. «Черт, это все уже было с нами», – на этот раз почувствовала, а не подумала, Даша и, не останавливаясь, посмотрела в зеркало.
Олег шел за ней.
Может, прямо сейчас он вспоминает о том же, о чем вспоминает она? Как пять месяцев назад они шли по этому же коридору, только у нее в руках был букет красных роз, а у него – бутылка кремана. Это было всего пять месяцев назад, а кажется, прошел не один год.
