– Я не смогу! Нет, так не годится – любая моя ошибка может стоить жизни тысячам воинов…
– Любая твоя ошибка может привести к гибели всего царства. И тем не менее, мы сделаем это. Я уже не раз говорил про свой возраст, и поверь, вовсе не из старческого кокетства. Что ты будешь делать, если я умру нынче ночью, во сне? Подумай, прежде чем ответить, – поспешил он прибавить, опасаясь, что услышит в ответ: «Сдамся».
Царь нахмурился и склонился над картой, подперев голову руками.
– Сведения о численности войск точны?
– Теперь уже точны. Тридцать четыре тысячи врагов – двадцать две манфалитов и шестнадцать тимениан – против наших тринадцати тысяч. Шесть тысяч врагов уже разгромлены под Мигартой. Но семь тысяч тимениан и три – манфалитов, которые готовились пройти к Ликенам через Мигенскую долину, теперь спешат с юго-запада на соединение с главными силами, и будут здесь через три дня. Кроме того, на юго-востоке тименианский стратег Гифесил сумел оторваться от Теммианора, в этом уже нет сомнений. Значит, ещё три тысячи врагов грозят нам. Зато и Теммианор обещает поспеть сюда завтра – он движется параллельно Гефисилу.
– Рассчитывать на его войско сложно…
– И тем не менее, это будет хоть какое-то подкрепление, способное, во всяком случае… Впрочем, я больше не говорю ни слова, – оборвал себя Нисий.
– Способное быстро передвигаться и нарушать сообщение частей противника, – закончил за него царь. – Но от этого нам мало пользы, поскольку южане идут слитным корпусом. – Он помедлил, водя пальцем по карте. – Местность не даёт ни малейшей возможности зажать врага в тисках. Нет достаточных сил, чтобы потрепать его в походе. В кавалерии мы равны, и если конные отряды совершат налёт, предположим, на середину походной колонны южан… вот в этом месте, например, подобное возможно… Мы рискуем потерять всю кавалерию, а успех крайне сомнителен. Даже в лучшем случае это будет сродни комариному укусу.
– Не мы, – напомнил Нисий. – Не мы рискуем. Ты.
– Я, – печально согласился царь. – Что ещё? Чтобы малыми силами победить превосходящего в численности противника, у великих полководцев всегда находится удобное место для обороны, или для того, чтобы спрятать засадный полк – здесь ничего такого нет. Просто некуда заманивать врага ни обманным маршем, ни ложным отступлением…
Нисий кивал и уже начинал скучать, слушая бесконечное перечисление причин, по которым одержать победу не представлялось возможным.
– Я просто не знаю, что ещё сказать. Атаковать самим? Принять бой в поле?
Нисий развёл руками.
– Думай, царь! Меня больше нет рядом.
Эттерин взъерошил волосы.
– Ладно, начну перебирать всё по порядку. Итак, если мы… если я приму открытый бой, южане развернутся в обычный порядок и станут теснить нас… меня широким фронтом, держа наготове ударные отряды на каждом фланге и в центре, чтобы развить успех там, где им удастся сломать наши ряды. Если же мы будем держаться, нас постепенно обойдут с флангов и возьмут в окружение. Это верная смерть. Дальше – имеет ли смысл оборонять лагерь? На первый взгляд, это единственное, что может дать нам преимущество…
– Во имя богов Ордона, государь, почему ты не задашь себе самого главного вопроса, с которого нужно начинать любые размышления: чего от тебя ждут враги? – не выдержал Нисий.
– Ну, они ведь не глупцы, правда? – осторожно уточнил царь. – Значит, должны учитывать все те же возможности… С их перевесом в силе… – Он вдруг замолчал и улыбнулся. – Я понял, Нисий. Ну конечно – я должен подсказать им, чего от меня ждать. А потом обмануть…
