Она рассказала мне все.
Оказалось, что она все-таки переживала то же самое нападение Грязи, что и я. В ее теле последние месяцы происходили страшные изменения, и она их очень стыдилась. Я сказал, чтобы она не переживала, что теперь она не одна, и мы вместе с этим справимся. Тут она стала умолять меня никому не открывать нашу тайну. Даже когда я сдал ей секрет Робота-Шалопая, она закрывала уши и говорила "Фу-фу-фу!", а потом убежала. Я надеюсь, мы с ней помиримся.
Не питайте ложных надежд, доктор, что для меня все закончилось. Когда мне казалось, что страшное позади, я вновь испытал такой позор, какого не видал в жизни. Дело было, когда я пошел в цветочный магазинчик на цокольном этаже нашего углового дома. Там, пока я стоял в очереди за дядюшкой Венчиком, на меня вдруг накатило непередаваемое ощущение распирания в передней нижней части живота. И непреодолимое жжение прямо между ног. Я терпел эти ощущения и не знал, куда себя деть минут пять, а потом, когда Матрешка Румяная, дежурящая на кассе, спросила "Что вам?", я не смог сделать заказ, потому как вдруг у меня между ног что-то потекло, и по моему джинсовому комбинезончику расползлось отвратительное желтое пятно, а в нос ударил резкий терпкий запах. Тогда же все невиданные ощущения пропали и мне полегчало, но только в теле. В душе я чувствовал себя гадко. На меня все уставились, как на ненормального. Я прикрыл что мог руками и поспешно вышел.
И с тех пор это стало повторяться каждый день, раз по шесть. Слава небу, я научился предвосхищать момент, когда из меня льется жидкость, и бегу в ванную или куда-нибудь в кусты, и успеваю снять штаны до катастрофы, но мне не всегда это удается. Ведь, сами понимаете, мне надо также помнить и про остальные ужасы, которые теперь вытворяет мое предательское тело.
Но, не поверите, произошедшее только укрепило мою убежденность в том, что я должен рассказать об этом еще кому-то. Таким образом, я выяснил, что Эмма-Губка, и вся ее семья, а также Кусок Ваты, Колокольчик, весь коллектив Солдатиков и даже знакомый вам по работе Одинокий Пуп – все переживали тоже самое!
Конечно, я был очень осторожен, я не хотел быть отвергнутым! Поэтому я следил за всеми ними и точно убедился, что Грязь действительно напала и на них (разрешите мне так высказываться: я решил, что нашему врагу нужно имя, и имя ему – Грязь).
Пятого июня я собрал всех вышеперечисленных игрушек на теннисной площадке у Радужного Парка, и объявил, что на нас всех напала Грязь, и мы должны объединиться против нее.
Я разложил на клетчатом покрывале убедительные доказательства от каждого, кого пригласил – пожелтевшие трусы, измазанные слизью платки, даже окровавленную одежду и другие ужасы. Игрушки стояли в оцепенении, а потом разбежались в разные стороны.
Эмма-Губка влепила мне пощечину и крикнула, что все эти доказательства принадлежат только мне и не имеют к ним, честным игрушкам, никакого отношения. Я сказал, что я не ношу розовые трусы сто одиннадцатого размера, и она влепила мне еще одну пощечину. Их всех трясло, и я не понимал, почему они не могут найти в себе сил для борьбы, потому как в одиночку мы мало, что можем. Я приглашал их к борьбе и в следующие дни, но никто не явился на сборище, а в обществе других игрушек они делали вид, что не знают, о чем я говорю.
Ко всему прочему, они еще и корили меня в моем неприличном состоянии, если со мной, как на зло, происходило что-то из грязного в их присутствии.
