Гулистан - страница 14



Молчаливо сидящий в углу, прикусивший язык,
Лучше тех, кто язык за зубами держать не привык.

В это время зашел ко мне по старому обычаю мой друг, спутник мой на трудных караванных дорогах, мой товарищ по учению в медресе. Но как ни весел был его разговор, как он передо мною ни расстилал забавы ковер, я не отвечал на его реченья, не поднимал головы от колен поклоненья. Обиделся он на меня, поглядел и так сказал:

Ты покуда можешь говорить,
Время проводи в беседе, брат,
Завтра, как настанет смертный час,
Ведь уста невольно замолчат.

Кто-то из близких моих знакомых так сказал ему о моем решении:

– Решил он и твердо намерен остаток жизни Богу служить и в полном безмолвии жить. Возьмись и ты за ум, встань на путь воздержания.

Ответствовал мой друг:

– Клянусь величием Всевышнего Творца и старинною дружбой нашей: я и шага не ступлю, пока не завяжу с ним беседы по известному обычаю и исстари заведенному правилу. Невежливо обижать друзей, легкомысленно отступаться от клятвы своей; неблагоразумно и с рассудком мудрых людей несовместимо, чтобы меч Али лежал в ножнах, а язык Саади – за зубами:

Что такое язык, о мудрец?
Это ключ от дверей кладовой.
Как узнать, если дверь заперта —
Там алмаз иль булыжник простой?
Коль нужно говорить, и мудреца не бойся,
Но будь всегда учтив и зря не молви слова:
Два легкомысленных – болтающий без дела
И тот, что в нужный час замолкнет бестолково!

Словом, не хватило сил у меня удержать язык от разговора с ним, не счел я благородным отвернуть от него лицо – ведь был он искренний друг и хороший мой приятель.

Если воин ты, силы не жалей,
Враг слабее – бей; враг сильнее – бей!

В силу необходимости разговорился я с ним, и пошли мы погулять за город. То было весною, когда успокоилась ярость холодов и наступало время господства цветов.

Деревья в зеленых рубашках стоят —
Такой лишь у райских счастливцев наряд!
Настал урдбихишт по Джелаловой эре,
Поют соловьи на мимбарах-ветвях;
Как пот на висках разъяренной красотки,
Жемчужная влага на алых цветах.

Ту ночь пришлось нам провести в саду одного из наших друзей. То было приятное и цветущее место, верхушки деревьев там соединялись друг с другом, а земля казалась покрытой разноцветной мозаикой; сверху висел виноград, подобный красотой созвездию Плеяд.

В саду ручей с прохладной тек водой
И пенье птиц звучало голосистых.
Румяные плоды – на всех ветвях,
Тюльпанов пестрых много, роз душистых;
В тени немало ветер расстелил
Ковров роскошных, мягких и пушистых…

Утром, когда желание вернуться домой одержало верх над отрадой пребывания в саду, вижу я, что и друг мой собрался в путь, полу свою наполнив розами и гиацинтами, настурциями и цветами базилика. И я промолвил:

– Тебе ведь известно, что недолговечны розы в садах и не всегда кусты роз в цветах, мудрецы же говорят: «Что непостоянно, то любви недостойно!»

– Что же тогда мне делать? – воскликнул он.

Я сказал:

– Для развлечения читателей и отрады всех желающих я могу написать книгу «Розовый сад» – от жестокого дыхания осеннего ветра лепестки этого сада не облетят, его радостную весну круговращение времен не обратит в унылую осень:

Зачем ты сыплешь розы на поднос?
Унес бы лепесток из «Сада роз»!
Дней пять иль шесть – и розы цвет поблек,
А «Саду роз» назначен вечный срок.

Но едва произнес я эти слова, как он цветы высыпал из своей полы и схватил за полу меня, говоря:

– Великодушный выполняет свои обещания!