– Если нет больных, не нужны и их сведения, – с непонятной печалью произнес знакомый голос.
Марго не обернулась, хоть и вздрогнула от неожиданности.
– Ты хотела побыть одна?
– А ты всегда появляешься со спины? – Марго сама не знала радоваться ли этой встрече, которой она так желала.
– Почему, когда тебе плохо, ты ищешь меня? – в голосе блондина звучало искренне непонимание.
– Ты умнее меня. И ты меня понимаешь, не зная меня, – ответила Марго.
– Как интересно – ты умудрилась трижды ошибиться за одно изречение.
Девушка обернулась, пытаясь по лицу понять, что он имел в виду. Но весь вид блондина был столь ироничен, что она не смогла уловить тайный смысл.
– Позволь, я поясню тебе. Я не умнее тебя, интеллект в принципе сложно сравнивать. Я просто старше и чуть больше знаю. То, что я высказываю схожие с твоими мысли, еще не значит, что я понимаю тебя. И если мы мало общались вербально, это не значит, что мы плохо или хорошо друг друга знаем. Впрочем, оценивать знакомство в таких категориях в корне неправильно, а для психолога еще и не этично, – в улыбке Мастера скользнуло печальное торжество.
Марго молча смотрела на блондина, гадая, что в нем могло натолкнуть ее на мысль о помощи и понимании. Высокий, тощий, длинноволосый альбинос. Он напомнил ей Дэвида Боуи в образе Изможденного белого герцога. Только красные линзы казались настоящими глазами.
«Но хаер у него шикарный», – от восторга и зависти Марго прикусила губу.
Ухоженный и сияющий Мастер так плохо вписывался в общую картину развала и уныния, что был больше похож на ангела, упавшего в обитель смерти и обездоленности.
– А что ты тут делаешь? – спросила Марго.
– А ты? – улыбнулся Мастер. – Это здание никому не принадлежит, им могут пользоваться различные субъекты на свое усмотрение. А некоторые тут даже живут.
– Я здесь гуляю, – внезапно Марго почувствовала себя очень глупо за свой вопрос.
– Ты слишком много хочешь понять сознанием, не принимая то, что в него не укладывается, – в голосе блондина послышался упрек.
– Разве это плохо?
– Плохо? Милая, это больше, чем плохо. Это ужасно! Признавая лишь разум, ты отталкиваешь от себя тот мир, что можно слушать сердцем и видеть закрытыми глазами, – улыбка Мастера стала счастливой и безумной одновременно.
– Я думала, что тут уже нет таблеток, – неуверенно сказала Марго, отступая назад.
– Таблеток? – переспросил блондин. – О чем ты? Неужели ты могла такое подумать обо мне? Нет, мне бессмысленны подобные меры.
– Я совсем запуталась… Андрей не хочет быть моим другом. Сестра начала говорить умные вещи. Ты, такой холеный, в вельветовом фраке, стоишь среди мусора. Что происходит? – Марго закрыла лицо руками, желая собраться с мыслями.
– Ты боишься, что привычное станет иным, – спокойно произнес Мастер. – Страх… О, страх – величайшее искусство, он сильнее любой эмоции, его сложно контролировать. В основе любого желания или поведения лежит страх.
Марго почувствовала, как холодная ладонь Мастера успокаивающе гладит ее по голове.
– Страх и оружие, и якорь, – прошептал блондин, склонившись к уху Марго. – Он может убить, защитить, но он никогда не позволит идти дальше. Запомни: страх правит миром.
Марго опустила руки и оказалась нос к носу с блондином. Его белая кожа выглядела ледяной, а алые глаза – огненными. Мастер изучающе смотрел на нее, он словно перестал дышать.
– Зачем ты говоришь мне все это? – тихо спросила она.
