Этим утром впервые за последние два года Дэйривз осмелился на честный разговор с собой. Герцог решил дать себе шанс на иную жизнь, нежели затворничество, служба и работа, вокруг которых он курсировал. Свой график мужчина осознанно максимально забивал делами, чтобы не оставалось времени зацикливаться на боли. Но сейчас он словно научился существовать с этим чувством.
С появлением Аларии в его жизни суровый генерал будто перестал нестись вперед, а наконец-то остановился и оглянулся по сторонам, словно впервые заметив все то, что его окружало. Тех, кто его окружал, бережно охраняя от проблем и невзгод.
Они дали ему время собрать себя по осколкам. Теперь при воспоминаниях о жене, о той, от кого всегда пахло лилиями, в чьих голубых глазах отражалось небо, а в волосах золото всего мира, он больше не ощущал щемящую боль в груди, от которой невозможно было дышать. Только тихую скорбь.
А еще Дэйривз светло улыбался. Потому что Эрнеста подарила ему множество приятных воспоминаний. Она подарила ему Сабиру.
Ее искрящийся смех, смех королевской воспитанницы, озарявший ярким солнцем весь дворец, он не забудет уже никогда. Но время отпустить ее пришло.
Не отыскав экземпляр договора, генерал Волдерт вновь отправился в покои дочери. Его мать, всем своим видом выражающая крайнюю степень беспокойства и непонимания, нашлась все там же – в кресле и с книжкой, которую, кажется, так и не начала читать. Когда он вошел, ее потерянный взгляд был устремлен в окно, откуда также хорошо просматривались главные ворота поместья.
– Я вынужден уйти на несколько часов. Пришел сообщить, что гвардии в доме стало больше.
– Дорогой, да что же случилось?! – воскликнула леди и сама же закрыла рот накрахмаленным платком, испуганно прижав его к губам.
– Все потом, – ответил герцог, целуя маму в лоб, как когда-то она его в детстве. – Я верну Аларию в поместье. Эту ночь она проведет дома. Позаботься о Сабире, пока меня не будет.
Получив утвердительный кивок от леди, Дэйривз покинул комнаты дочери и отправился на большой полукруглый балкон, где располагалась площадка для взлетов и посадок. Обычно оборот занимал не больше нескольких секунд, но сегодня случился всего за мгновение – в такой ярости он находился.
Тихая, кипящая, удушающая. Она вырывалась из горла устрашающим рыком, прокатывалась по кожаным крыльям с каждым мощным взмахом. Он разрезал синее небо, словно быстроходная галера океан, и, если бы мог, выплеснул бы свою ярость, использовав огонь.
Но не хотел никого напугать. Не хотел еще больше усилить слухи, которые после сегодняшнего представления в его доме обязательно поползут не только по герцогству, но и наверняка по столице. Ведь еще несколько дней назад его мать необдуманно представляла Аларию своим знакомым как свою невестку, как его невесту. А теперь ее у него демонстративно забрали.
Однако и торопить события герцог не хотел. Не мог себе позволить действовать импульсивно.
Потому что сейчас эта девушка находилась не в лучшем финансовом положении. Его поспешное предложение руки и сердца могло бы кардинально изменить ее жизнь, но настолько ли крепки ее чувства? Или это очередная попытка поправить свое положение за счет брака с перспективным вдовцом, как его называли в обществе, кои он видел уже не раз?
Дэйривз не желал обжечься снова. Был не готов предложить ей семью до того, как уверится в чувствах маркизы. Он не мог предоставить ей только себя. К нему также прилагалась малолетняя дочь, чьи чувства он был обязан беречь в сто раз сильнее собственных.
