Знай я, что милорд чёрной тенью в башенке особняка любуется на наши с Лиззи дурачества, вела бы себя по-другому, но что уж теперь?
Итак, мы с моей воспитанницей хохотали и валялись в траве. Вместо того, чтобы следить за внешним видом маленькой леди, я сама растрепалась и испачкалась в земле. Куда это годится?
— Пойдём в оранжереи, — решительно заявила Лиззи, окинув нас обеих критическим взглядом. — Потом скажем, что занимались растениями, увлеклись, и нужно переодеться! Но занятие, скажем, было очень это... Как его...
— Продуктивным и познавательным, — закончила я за неё, уже чуть не плача.
Замечательно! Я валяюсь в траве, а моя подопечная придумывает, как бы объяснить старшим, почему у её горе-гувернантки такой чудный вид? Нет. Это уже просто никуда не годится!
— Вставай, — я подобралась, отряхнула себя и девочку, как могла, пригладила нам обеим выбившиеся локоны, встала, взяла ребёнка за руку, и очень важным голосом громко произнесла. — Ну, Лиззи? Ты, кажется, хотела показать мне оранжереи в вашем саду, не так ли?
— Совершенно верно, госпожа... э-э-э...
— Аби, — шепнула я ей.
— Госпожа Аби, — Лиззи выпрямила спину. — Сюда, пожалуйста!
Оранжереи в саду милорда Ройсбурга были роскошны. Здесь было всё, чтобы пройти полный академический курс, и даже более того. Огромная коллекция лекарственных трав — саженцы разбиты на сектора, включая иномирские образцы. Рядом — пруд с водорослями — вода зачарована так, чтобы каждому растению было комфортно — такого я не видела никогда!
— Здесь живут круанские поющие лягушки, бархатные коралловые жабы (выглядят отвратительно, но они уничтожают голубого рачка, а он очень вредит пятнистым лилиям!). Золотые водомерки, а ещё у нас тут...
— А водомерки — знаешь, почему их так много?
— Без них погибнет голубая кувшинка, — ответила Лиззи, даже не подозревая, что я её экзаменую. — Они лапками разгоняют семена водяной бурой чпахи.
— Прекрасно, — кивнула я. — А зачем их необходимо разгонять?
— Зачем? — Лиззи остановилась и нахмурилась.
— Собираясь вместе, семена от трения выпускают газ — не ядовитый для магов и людей, но для нашей капризной голубой красавицы это верная смерть. Посмотри, мало того, что в пруду толпы золотых водомерок, кувшинки посажены далеко от чпахи.
— Вижу, — кивнула Лиззи. — Зачем эта чпаха вообще нужна?
— Если ей пренебречь при создании водоёма, в пруду заведётся тьма растений и насекомых, что уничтожат редкие растения. А чпаха, как я уже говорила — ядовитая. С её помощью мы контролируем этот процесс. Ты хотела мне что-то сказать?
— Да! Здесь живёт белая выдра. Её зовут Хлоя!
— Беля выдра? Не может быть!
Белая выдра — очень редкий вид. Зверёк этот магический — что-то вроде духа-хранителя водоёма, и заполучить его очень непросто. Сколько стоит такое удовольствие, я даже представить боюсь...
— Хлоя показывается только тогда, когда хочет, — вздохнула Лиззи. — Но знаешь... Она всегда приплывает, когда мне грустно!
— Это верный признак того, что с твоей магией всё в порядке, —улыбнулась я, обняла девочку, и мы отправились осматривать павильон с цветами.
Я с удовольствием отметила, что знала Лиззи не так уж и мало. Сегодня вечером без труда распишу план занятий. Уверена, милорд будет доволен, если же нет — я смогу обосновать свою точку зрения.
Оранжереи были богатыми, но... Если честно, мне хотелось чего-нибудь редкого. Такого, чего я ещё...
