Выяснение этого факта явно можно отложить, а пока... Никаких платьев — я собираюсь поработать, а это значит — брюки, жакет, удобные ботинки.
В доме было тихо. Ни Лиззи, ни госпожи Фейр... Дошла до столовой и... застыла.
В кресле у окна сидел милорд Ройсбург. Чашечка кофе. Газета. Обычное утро хозяина загородного поместья — и не скажешь, что по ночам он гоняет личей, а в саду прячет ужас в мёртвой земле.
— Доброе утро, — послышалось из-за газеты.
Наверное, интересные новости.
— Доброе, — пискнула в ответ, раздумывая, как бы удрать.
— Завтрак ждёт, Абигаль. Артефакты устали поддерживать подогревающий режим. И поживей — у нас много работы, — полоснул милорд недовольным взглядом.
Я уселась, и только стала намазывать бутерброд маслом, с вожделением поглядывая на янтарный сыр и мясную нарезку, как из-за газеты раздалось:
— Вам кофе или чай?
— А? — нож выскочил, звякнув о чашку.
Представить себе, что милорд сейчас поднимется и станет хлопотать, наливая мне чай или кофе, было попросту невозможно! Но... Никого нет. Только я и...он. Ройсбург.
— Кофе или чай, Абигаль? Вы хорошо слышите? — газета опустилась, обнажив удивлённо приподнятые брови хозяина поместья.
— Чай.
— Прекрасно. Чёрный? Зелёный?
— Зе... Чёрный.
— Вы очень странная, — передо мной появилась чашка с зелёным чаем. — Вы же не любите чёрный чай?
Кивнула.
Как он узнал? Собирал на меня досье? Расспросил с пристрастием Клайва? Говорила ли я Клайву когда-нибудь, какой люблю чай? И... Как он это сделал?! Чашка появилась из ниоткуда! Некромаги же не владеют...
— Ещё вы хотели спросить, где Лиззи и госпожа Фейр.
Снова кивнула.
— Вы рушите мою классификацию людей, — пожаловался милорд Ройсбург, свернув газету и отбросив её в сторону.
— А...?
— Люди делятся на два типа: охотники и жертвы. По крайней мере, я так думал. До сегодняшнего дня. Одни убегают, другие сражаются. Но вы... Вы не подходите! Вы победили меня при первом знакомстве, но ведёте себя так, словно боитесь собственной тени!
— Я...
— И вот вопрос, — продолжал милорд (похоже этот человек не считал, что перебивать — невежливо). — Это что — тактика такая?
— Вы не били на поражение, — возразила я, вспоминая лунную ночь на кладбище — славная была охота на страстоцветы...
— Можете поверить, я и в студентов-некромагов на поражение бил, — отмахнулся милорд. — Им тем не менее не удалось и половины того, что наделали ваша полынь и крапива!
— Простите.
— Вот! — голос некромага снова стал недовольным. — Опять!
— Что опять?
— Оправдываетесь! Строите из себя жертву, ломая классификацию! И это — та девушка, что разгромила теплицы братьев Пфайферов и убила лича? Вы — страшный человек, Абигаль.
9. Глава девятая
— Ешьте, — приказал некромаг. — Пейте чай, пока не остыл. Мы же не хотим, чтобы меня обвинили в том, что я — чудовище, до смерти перепугавшее бедную девочку?
Некромаг вновь спрятался за газетой. Любопытно, и кто это обвинил милорда в том, что он меня перепугал? Клайв? Он что, осмелился? Ох.
— Я настолько страшен? — раздалось из-за газеты.
Он что, специально? Дождался, пока я откушу бутерброд (вкусно как!), и...
Я закашлялась, с трудом проглотив кусочек, и потянулась за чаем. Чай восхитителен! Такой ароматный. Неплохо тут всё устроено, в поместье. Милорд явно знал толк в том, как жить пусть и вдали от общества, но с комфортом.
— Да, — честно призналась, жалея, что нормально позавтракать всё равно не получится — с таким-то соседством!
