«Получается, что Оливии верить вообще нельзя, – произнес мысленно. – Выходит, что она все же не оставила свою бредовую идею выставить Лиару и Лусию за дверь особняка, переселяя их в дом магиков. И как меня угораздило ввязаться во все это? Помолвка, беременность, скорая свадьба… Хочу ли я такой жизни?» – прислушался к своим внутренним ощущениям, понимая почти сразу, что нет, не хочу. Не хочу, чтобы мое будущее было именно таким, увязнувшим во лжи и притворстве. Не желаю наблюдать интриги с разборками и уж тем более участвовать в них. Да только поздно… Уже слишком поздно...»
Перевел взгляд на окно, наблюдая за покачивающейся листвой. Мне не давала покоя одна мысль – как я мог так ошибиться? Как мог сделать предложение женщине, да еще и зачать с ней дитя, а сейчас сидеть, желая повернуть время вспять.
– Я люблю тебя, Оливия, или нет? – последнее время этот вопрос мучил меня все чаще. – Вроде да, но тогда почему внутри все противится нашей с тобой свадьбе и, как бы это горько не звучало, рождению ребенка? Я должен быть счастлив, должен испытывать радость, но ее нет. Нет ни капли…
Устало растер лицо ладонями, тяжко вздыхая. Чувствовал себя измученным, а еще, где-то там, на задворках моего сознания, пульсировала тревожная мысль, которую никак не удавалось распознать. Она что-то кричала мне. Пыталась рассказать, но я, как бы не старался за нее уцепиться, не мог ничего разглядеть и понять.
– Я обладаю статусом, который позволяет строить свою судьбу так, как мне того хочется. И вроде я ее построил по своему желанию, но почему тогда так мерзко на душе…
27. 26. Никуда он не денется
Комната графини
– Что?! – взвизгнула Оливия, смотря неотрывно на склонившую голову служанку. – Они согласилась отдать свою комнату?! И герцог ничего им не сказал, по поводу того, что меня обидели?! Даже не отругал этих мерзких девчонок?! – молодая женщина резко отвернула голову к пейзажу, отраженному на полотне. – А ты хорошо все расслышала? – задала графиня вопрос прислужнице.
– Да, госпожа, – смиренно ответила девушка в форме. – Каждое слово, ведь они не полностью закрыли дверь, когда вошли.
Столько гадостей рвалось с языка Оливии. Она рвала и метала. Только богам было известно, с какой сложностью удалось сохранить невозмутимость на лице и не закричать в голос. Прекрасный план, который должен был создать трещину в отношениях между Эртаном и сиротками, разлетелся вдребезги, словно фаянсовая ваза.
– Это гувернантка науськала девчонок. Научила их, что нужно сказать и как себя вести! – грозный рык сорвался с губ невесты герцога. – Она путает мне все карты! Ну ничего, – графиня тряхнула головой, и ее аккуратные локоны подпрыгнули, словно пружинки, – совсем скоро эта тварь вылетит отсюда! Больше некому будет защищать Лиару и Лусию! Какими бы они умными не были, но все таки близняшки просто дети, которым не тягаться со взрослой мной! Прикажи подготовить экипаж! – кинула через плечо Оливия, намереваясь отправиться в отчий дом, ведь для того, чтобы воплотить задуманное в реальность, ей нужно было увидеть свою мать.
– Оливия! – раскрыла объятия дородная женщина с поросячьими глазками.
Графиня часто удивлялась, как ее мать могла прийтись по вкусу отцу – красивому, статному мужчине, но на ее вопрос, не дающий покоя, вскоре появился ответ.
– Как дела, дочь? Проходи, присаживайся, – засуетилась женщина, делая знак служанке, чтобы та принесла чай. – Ты бережешь себя?
