Лючина вся преобразилась в этот момент. Исчезло смущение. Страх, то и дело мелькавший в её взгляде и опущенных плечах, полностью оставил её. Теперь это была обычная девочка, увлечённая интересным делом.
Повинуясь вдохновению, Лючина нарисовала рядом с крупным человечком ещё одного – маленького.
– Это ты? – не удержалась я от вопроса. Девочка только кивнула, не отрываясь от творческого процесса. Я была уверена, что малявка никогда не ездила с отцом в лес. Но то, что она рисовала себя рядом с ним, многое мне рассказало об их отношениях.
Лючина явно любила своего папу, а он любил дочь.
Когда она закончила и, окинув гордым взглядом свой шедевр, повернулась ко мне, я с трудом сумела удержать серьёзное выражение на лице. И… похвалила девочку.
Всё равно мсье Милфорд меня убьёт, так чего расстраивать ребёнка.
– У тебя прекрасно получилось, – с излишним энтузиазмом произнесла я, а потом добавила: – Чуть позже мы поработаем над анатомией человека. Но для первого раза – просто превосходно.
Лючина просияла от моей похвалы.
А потом мы раскрашивали картину. Девочка – себя и папу, а я домик, деревья, цветочную поляну, на которую, увлёкшись, добавила лесную полосатую кошку с выводком котят. Они играли с яркой бабочкой, опустившейся на нос одного из них.
Работа вышла долгой, трудоёмкой, но зато она сплотила нас с Лючиной и помогла лучше узнать друг друга. Завершили мы нашу картину ближе к вечеру, сделав лишь маленький перерыв на полдник, и выпили по чашке чая с намазанным на хлеб маслом.
И сейчас перемазанные краской, с растрепавшимися волосами, но безумно довольные, мы рассматривали наш шедевр.
– Папе понравится, – пообещала Лючина.
Я бы скептически хмыкнула, но не хотелось расстраивать девочку, поэтому коротко ответила:
– Угу.
Но без ложной скромности должна заметить, что получилось и вправду неплохо. Конечно, наш дуэт был ещё слишком молод. Мы только притирались друг к другу. И разные художественные стили бросались в глаза, как и подход авторов к реалистичности изображаемых объектов…
Стоп, я больше не ученица пансиона и не отвечаю заданный урок.
– Мы молодцы, – раздался рядом голос Лючины, отвлекая меня от мыслей.
– Да, – ответила я, забывшись и снова опустив руку, чтобы потрепать её по голове.
Видимо, Лючина тоже ненадолго забылась, потому что отстранилась лишь несколько секунд спустя.
С ужином проблем не возникло. Мы разогрели приготовленное мсье Милфордом жаркое. Лючина пыталась было настоять на салате, но я убедила её, что мы обе слишком устали, чтобы возиться с готовкой.
Она странно посмотрела на меня, но спорить не стала.
В своей постели я долго крутилась, наполненная эмоциями прошедшего дня. Так много всего случилось сегодня. Нового и неожиданного для меня. Я всё ещё переживала из-за испорченной карты. Но видела больше хорошего, чем плохого.
И пусть в первый раз растопить печь и сварить кашу у меня не получилось, зато, похоже, я нашла поход к девочке. Конечно, наши уроки протекают несколько… нетрадиционно. Но, думаю, постепенно всё войдёт в свою колею.
Главное, чтобы мсье Милфорд меня не убил и не уволил.
8. Глава 8
Дни наши были насыщены уроками, эмоциями и попытками притереться друг к другу.
Я уже поняла, что Лючина не умеет читать и очень этого стесняется. Конечно, в этом была и моя вина. Не стоило так напирать на неё с самого начала. Но я не могла предположить, что шестилетняя девочка может не знать даже букв. Ох, и поговорю я с мсье Милфордм, когда тот вернётся.
