В трубе было два заряда, и для верности я выпустил сразу оба, один за другим.
– Ну вообще! – не удержался я от удивленного восклицания, когда в том месте, где стоял ЗРК, разверзся ад – мелькали летящие ввысь деревья, бушевало пламя, летели обломки машины.
Наверное, надо было сразу после выстрела менять позицию. Об этом я думал все время, когда меня то накрывало болью, то снова отпускало – брызгая из прорех бронекомбинезона лечебной пеной. Валялся я так несколько минут, а после ко мне подлетела команда медиков, и один из них еще колдовал надо мной. Но недолго.
Вот не могли сразу в реальность отпустить? Нет, еще помучить надо было, раздраженно думал я, вывалившись сознанием обратно и вновь чувствуя родное тело, закрепленное в кресле.
Освобождавший меня от держателей инструктор смотрел как-то… не знаю, как. Обычно все пришельцы смотрели безэмоционально, а этот с выражением – вот только с каким, я все понять никак не мог. Наверное, с пренебрежением – ведь я, судя многочисленным еще занятым креслам, на которых сидели погруженные в виртуальность теста новобранцы, был одним из первых. Так, раз пустое, два пустое, вон еще несколько. Черт – я вздохнул и расстроенно поморщился. Опозорился, судя по всему, как бы меня сейчас с манатками на выход не попросили.
Но повели меня вроде бы не туда, откуда пришел – а дальше, в глубь базы. Только когда мы вместе с инструктором подошли к коридору, я вспомнил, что до сих пор абсолютно голый – до этого в ушах еще звенели звуки боя, и казалось, закрой глаза, снова окажусь в джунглевом влажном лесу.
Подведя меня к коридору, инструктор жестом показал направление, а сам отправился обратно в зал, где в этот момент раздалось несколько звуковых сигналов, сопровождаемых вспышками света над креслами. Коротко глянув, как кто-то еще закончил прохождение теста, я двинулся вперед. Всего один пологий поворот, и коридор превратился в длинный зал с рядом стоек вдоль стены, похожих на пункты регистрации в аэропортах, за которыми сидели люди – мужчины и женщины, в стандартных здесь комбинезонах серой расцветки.
Я быстро шагнул к первой свободной стойке, и когда попытался представиться, вместо этого пробурчав что-то невразумительное, сидящая женщина подняла глаза, оглядев меня бесстрастно.
Красивая какая. Черты лица у нее такие, которые принято называть правильными. Причем смотришь на нее – вроде ничем не отличается от обычных девушек, и в то же время видно, что она какая-то неправильная. Вернее, слишком правильная.
Повинуясь скупому жесту, я положил ладонь на сенсорный круг на стойке. Женщина что-то произнесла, но настолько тихо, что я не расслышал – лишь увидел, как ее губы шевельнулись.
– Рекрут, назовите имя, – почти сразу же раздался рядом голос со знакомыми синтетическими нотками. Неясно откуда – но, наверное, где-то совсем рядом динамики.
Прежде чем сказать, мне пришлось сглотнуть – в горле, оказывается, пересохло, и первая попытка заговорить не увенчалась успехом.
– Андрей.
Женщина наклонилась и мгновенно ввела имя на своем терминале.
– Рекрут, назовите позывной.
У нее, как и у виденного мною ранее пришельца, в ухе была таблетка гарнитуры, от которой по щеке к уголку рта тянулась полоска телесного цвета. Уставившись на гарнитуру, я задумался ненадолго – позывной ведь такая штука, что….
– Рекрут, если не можете сейчас сообщить позывной, то его назначит сержант-инструктор.
