Бензин в автомобиле закончился, и он начал глохнуть, бурча как старый дед. Антон повернул руль вправо и направил машину к обочине, двигатель замолчал и автомобиль катился по инерции.
– Бензин кончился, – резюмировал Антон, когда автомобиль остановился окончательно и до тех пор, пока не зальют бензин, он отказывается куда-либо ехать.
Максим вылез из машины и огляделся, солнце клонилось к закату. Пустынное шоссе, окруженное дремучим и пугающим лесом, и не намека хоть на какую-нибудь деревушку, где можно найти дом для ночлега.
– Что будем делать? – Мария вышла из машины, встала рядом с Максимом и посмотрела на него благодарно-преданным взглядом.
Максим промолчал, но за него ответил Антон:
– Переночевать нам где-то надо.
– В машине небезопасно, – заговорил Максим продолжая всматриваться в глубину завораживающего леса. – В лесу будет спокойнее.
С заднего сиденья вылез Священник и помог своей жене. На Лидии "не было лица", смерть Паши потрясла ее до глубины души и всю поездку (а проехали они километров пятьдесят, максимум шестьдесят) она молчала. У Лидии с мужем никогда не было своих детей и Паша, проживший с ними полгода, стал для нее сыном. Конечно же, не родным, но сыном. И вдруг, в одно мгновение, мальчика не стало и теперь это уже не Паша, а какая-та тварь в его обличии, которая бегает и сует свой язык в мозги живых людей. Лидия сдержала навернувшиеся слезы.
– Ты думаешь, твари нас не учуют в лесу? – Антону не хотелось идти на поводу у Максима, но в глубине своего подсознания он понимал, что Максим прав.
– Твари учуют, а вот люди – нет.
– Хорошо, – Антон нехотя согласился, сегодня он уже совершил серьезную ошибку и не хотел вновь попасть впросак. – Думаю, ты прав.
Максим перешагнул через придорожную канаву, Маша, улыбаясь, протянула к нему руки, прося о помощи, и он помог девушке.
Когда все люди перебрались через канаву, они двинулись в лоно леса. Солнце едва выглядывало из-за верхушек деревьев и оставалось совсем мало времени до того, как оно исчезнет совсем. Необходимо успеть разжечь костер и разбить лагерь до темноты. Максим шел впереди и иногда сбивал мачете очень густые ветки. Оказавшись в лесу, он сразу заметил, какая странная тишина кругом. Ни пения птиц, ни стрекочущей саранчи, ничего, что могло бы напоминать хоть о какой-то жизни. Безмолвие. Только шелест опавших листьев да треск сухих веток под ногами напоминали о том, что кто-то все еще жив в этом лесу.
– Где ружье? – резко спросил Антон у Священника.
Тот слегка вздрогнул и крепче приобнял Лидию.
– Я забыл его в доме, – виновато выдавил из себя Петр.
Антон лишь вздохнул, но промолчал. Военный не собирался винить человека за ошибку, ведь он сам допустил сегодня оплошность, которая намного серьезнее забытого ружья.
Люди все дальше уходили в лес и метров через четыреста он стал совсем дремучим. Прокатившийся бурелом выдрал деревья с корнями и разбросал их, и теперь могучие стволы лежали, словно воины, сраженные на поле брани. Дальше идти стало невозможно, путь затрудняли поваленные деревья и болотистая почва. Пошли обратно, и метров через пятьдесят земля вновь обрела твердость. Около огромной поваленной сосны Антон остановился и предложил разбить лагерь тут, все согласились.
Лидия прислонилась к стволу дерева и закрыла глаза, а Максим достал из кармана плаща желтую зажигалку и протянул Антону.
– Разожгите костер, – сказал Максим, когда Антон взял у него зажигалку. – Я дальше пройдусь, может, домик лесника найду. Или на деревню какую-нибудь выйду.
