Блондин театрально вздыхает, качая головой.
– У тебя что-то случилось? – невинный вопрос как всегда попадает в точку.
Нельзя сказать, что блондин так уж сильно недолюбливает подругу. Ему вообще мало кто нравится, но в случае с ней все иначе. Этот пронзительный взгляд и есть причина, по которой автоматически срабатывает защитный механизм. От него волей-неволей хочется скрыться. Кому понравится, когда вторгаются в душу?
Казалось, она видит его насквозь. Возможно, не только его.
– Скажи, Тэкера, ты когда-нибудь ощущала себя не на своем месте?
Шин не успевает договорить, как воздух вокруг идет рябью…
Безмятежную картину поглощает хаос. Детские глаза полны ужаса и боли, в них отражается пламя, жадно пожирающее то, что когда-то было домом.
Девчушка недоуменно поворачивает голову на внезапно раздавшийся крик, останавливает взгляд на знакомой фигуре, обладателя которой она узнает даже сквозь дымовую завесу.
Шин стоит на обломках, победно улыбаясь. Что тут вообще смешного? И где все остальные? Хана, Сейджин?
Девчушка опускает взгляд на предмет в руке самурая. Теперь это другой Шин, он больше не родной. Меч его обагрен кровью.
«Нет, он не мог…»
Собрав последнюю волю в кулак, девочка срывается с места, судорожно осматривается по сторонам, и, о боги, взгляду ее предстает лежащий под обломками Сейджин… В луже собственной крови.
Прорываясь сквозь плотную завесу дыма, она падает на колени, заслоняя собой друга.
Ответ прозвучал прежде, чем она успела задать вопрос:
– Шин… – Видно, что каждое слово стоит Сейджину невероятных усилий. – Он… – Мальчик собирает оставшиеся силы, пытаясь указать на что-то.
Девочка несмело следит за движением его руки, не решаясь представить, что именно увидит.
Она вновь смотрит на Шина и только сейчас понимает, чья кровь на его мече. Хана. Женщина, что воспитала их, как собственных детей, сейчас лежит у его ног. Судя по ужасным ранениям, больше не дышит.
Очередная вспышка пламени озаряет окружающее пространство, и вот теперь девочке удается рассмотреть еще два силуэта, низкий и высокий. Они движутся к Шину. И если в первом она, к своему ужасу, узнает родного брата Сейджина и Шина – Саймеи, то второго человека видит впервые.
В горле застывает крик ужаса, перекрывающий доступ кислороду. Что делать? Вокруг – ни души. Если ничего не сделать, Сейджин тоже умрет от потери крови.
Девочка встречается взглядом с безумными глазами цвета сочной травы. В них издевка, ни намека на раскаяние. Шин напоминает варвара, он наслаждается видом крови.
– Сбегаешь без капли сожаления, словно это место никогда не было твоим домом?! Отвечай! – срывается на крик блондинка.
«Когда он… успел так измениться?»
Что вообще заставило Шина стать таким? Откуда взялось жестокое ликование в его глазах? А главное, почему Саймеи ведет себя, словно ничего не произошло? Неужели он тоже причастен к расправе?
Девочка пытается рассмотреть третьего человека.
Будто почувствовав ее полный ненависти взгляд, незнакомец оборачивается. Даже не видя его лица, Тэкера точно знает: он улыбается.
– Ты не сможешь их защитить.
Тэкера открыла глаза, пытаясь справиться со сбившимся дыханием.
«Опять этот сон».
Она привычно убрала с лица бледно-лиловую прядь.
«Что случилось?»
Осознание пришло не сразу. Резко подавшись вперед, девушка тут же пожалела об этом: рана в левом боку напомнила о себе острой болью.
«Даже бинты наложили».
