Иными словами, соли осаждаются во впадинах (в"ямах» с гребнем, напоминающих взрывные воронки), отгороженных от окружающего участка дна барьером, препятствующим выходу из впадины воды, обогащенной солями вследствие выпаривания, но в которые, переливаясь через барьер, периодически втекает/вытекает свежая слабо соленая вода (пример: глубоководные впадины Левантийского и Ионического бассейнов). С повышением солености вода постепенно опускается и, достигнув состояния перенасыщенного рассола, осаждает на крутых склонах «ямы» содержащиеся в ней соли; последние, разрушаясь в процессе размытия «ямы», сходят подводными оползнями на её дно, перемешиваясь между собой и с грунтами.
Каждая из моделей имеет свои плюсы и минусы, удачно объясняя некоторые явления «эвапоритового феномена» и в то же время пасуя перед другими фактами. Имеют ограниченную область применения, как сказал бы специалист, что, впрочем, естественно для всякой модели, даже для такой замечательной, как классическая механика. И, похоже, обе модели осаждения солей работоспособны в рамках следующей общей схемы.
Как мы уже говорили, Средиземное море в мессинские времена было связано с океанами, Атлантическим и Паратетисом, несколькими проливами. Возможно, это уже упомянутые Бетий с Рифом, возможны и другие проливы. Тектоноколебания земной коры и гляциоколебания уровней океанов открывали/закрывали проливы, изменяли их параметры, влияя в конечном результате на суммарный проливный сток океанской воды: он также колебался. При максимальном стоке водный баланс Моря был, вероятно, положительным, оно наполнялось; при минимальным – отрицательным, Море высыхало.
Здесь следует учесть, что условия наводнения/высыхания для Западной и Восточной котловин были разными. Западная наполнялась в первую очередь через проливы, связывающие Море с Атлантикой, Восточная – с Пратетисом. Атлантический океан был открытым, глубоководным и солёным морем; его эвстатический уровень совпадал с УМО. Паратетис, напротив, был замкнутым, мелководным и солоноватым морем; на его водный баланс Мировой океан влиял опосредованно. Конечно, когда воды Восточной и/или Западной котловины преодолевали разделяющие их барьеры, Море становилось единым, но, по-видимому, в «мессинский век» это происходило не часто.
(В «мессинский век», возможно, Мессинский пролив ещё не сложился; остров Сицилию отделял от Апеннинского полуострова более широкий и мелководный пролив вроде Сицилийского [W: Geology of Sicily]. В этой связи для наших целей можно считать, что Западное Море соединялось с Восточным мелководными Сицилийскими проливами.)
В свете сказанного можно предположить, что в разное время и в разных частях Средиземного моря условия и характер «отложения отложений» (седиментации [W: Sedimentation]) были различными: иногда они вполне адекватно описывались моделью «соляной ямы», иногда – «высыхающего бассейна», а порой и та, и другая модель не работали. И действительно, современные исследования показали, что в сравнительно мелководных Тирренском и Алжирском бассейнах в основном отложились гипсы или (слоями) гипсы-галиты-гипсы (модель «высыхающего бассейна»), в глубоководных Левантийском и Ионическом – смешавшиеся гипсы с галитами (модель «соляной ямы») [1.68; 1.69].
(Сказанное выше показали ещё результаты глубоководного бурения «Гломара Челенджера», проводившихся с целью «получить данные по биостратиграфии, седиментогенезу и тектонике для оценки конкурирующих гипотез по геологической истории Средиземного моря» (рейс 13, август-октябрь 1970 г.), а также «получить информацию для реконструкции тектонической эволюции Средиземного моря, понять условия возникновения и „закрытия“ малых океанических бассейнов; собрать данные для интерпретации истории Мессинской эпохи повышенной солености» (рейс 42А, апрель-май 1975 г.) [1.56].
