Характерник. Книга первая. Юность - страница 21
Разграбление города продолжалось до самой ночи, добро возами свозили в порт, загружали на захваченные османские суда, туда же рассадили освобожденных рабов из христиан. Греческие, венецианские, бухарские и другие суда из разных стран отпустили с миром, предварительно забрав самые ценные товары как откупные. Купцы особо и не противились, рады и тому, что сами живы, да и суда при них, недобрая слава о запорожских разбойниках держит в страхе все черноморское побережье, до самого Стамбула. Хорошо потрясли городских купцов, реквизировали из складов их богатство, да и всю знать обнесли крупным побором, под угрозой лишения жизни они сами сдали золото, серебро, драгоценные камни и украшения. Все казаки высказывались о богатом на редкость хабаре, далеко не в каждом походе имеют настоль обильную добычу. С жителями, миром сдавшим свое имущество, обошлись без крови, оказавших сопротивление убивали, но их семьи не вырезали.
На ночном совете атаман со старшинами решили поход не продолжать, но на обратном пути взять Очаков, по протокам около него выйти в Днепр, не заходя в лиман, где нас наверняка ожидает усиленный флот осман. О таком плане нам сообщили утром, все казаки дружно поддержали его. Вышли в путь во второй половине дня, наш флот увеличился на две османские галеры и три купеческих галиота. Их экипажи, кроме галерных рабов, казаки перерезали сразу после захвата судов, в плен не стали брать. Вместо них перевели часть казаков, сведующих в морской навигации и управлении парусами, а также бывших рабов, среди них оказались моряки, и галерные гребцы. Сняли с них оковы, дали им со свободой нормальное питание и условия проживания. Сам кошевой обосновался на одной из военных галер, прихватил и меня, выделил мне под лекарскую большой кубрик с шестью нарами. Я расположился здесь вольготно, занял две лавки, одну для отдыха и сна, на другой принимал пациентов, остальные нары пустил на лазарет, для лежачих больных.
Заметил в себе какую-то раздвоенность, наложение мировоззрений меня прошлого, из цивилизованного 21 века, и нынешнего, живущего в реальных условиях все еже жесткого, даже жестокого к слабым народам и людям мира, где правит грубая сила и коварство. Жизнь мирного человека, особенно из неимущего, тем более подневольного сословия, мало чего стоит, убийство зачастую оказывается безнаказанным, а ограбить, отнять имущество и вовсе считается естественным. Казаки – порождение своего времени, только у них все чувства и действия особо выражены, доведены до крайней меры. Жестокость и коварство, воинское мастерство и жесткая дисциплина, честь и доблесть – все в них перемешано, судить их строго, как было вначале, после попадания в этот мир, уже не могу. Я поневоле, общаясь с казаками, пропитался их духом и моралью, стал как-то понимать их натуру, интересы и желания, но в то же время прежние ценности не потеряли для меня смысл.
На обратный путь до Очакова времени ушло больше, только к концу третьего дня под самый вечер мы подошли к этой османской крепости, запирающей выход из Днепро-Бугского лимана. Чайки остались за границей прямой видимости, а обе галеры и два галиота с османскими флагами на мачтах направились в гавань, нисколько не скрываясь от внимательно следящих за морем дозорных на башнях. Наши казаки, находящиеся на палубе под видом надсмотрщиков, переоделись в османские одежды, громко кричали на «рабов», которыми были также казаки, замахивались кнутами на «нерадивых». Не вызвав подозрений, суда прошли к порту, встали у причала на свободном месте. К ним направились в сопровождении охраны портовые чиновники-мытыри, собирающие пошлину с купцов.