– А кто мне скажет, что будет, если мы всё-таки найдём этот ваш замок? – спросил Крис, просто, чтобы поприсутствовать в разговоре.
– Станет известно о неизвестном, – ответил Стивен, уже представляя воплощённой предложенную Крисом ситуацию.
Крис мотнул головой, не удовлетворившись ответом.
– Ты будешь знаменитым, – гордо добавила сестра.
Её брат усмехнулся.
– Сначала нужно разыскать этот замок, – Брайан свернул картину, – а там уж видно будет.
– Ну, это и так понятно, – завершил Крис пустую для него беседу и встал из-за стола. – Уже поздно, я пойду спать.
Лора тоже пожелала всем спокойной ночи, и с братом пошла в свою комнату.
– А что ты на меня так смотрела на веранде? – обратился Крис к Олеции, проходя мимо неё. – Да ещё и глаз прищурила.
– Я не была на веранде, – улыбнулась девушка.
– Ну точно, мне уже мерещится, – не веря буркнул Крис, покидая гостиную. – Дурака что ль из меня делает.
Олеция непонимающе посмотрела на Катрин и пожала плечами.
Вскоре и Том пошёл спать. Через некоторое время ушли Олеция, Катрин и Брайан. В гостиной остались Стивен и Дэйв. Стивен допивал бокал вина, а Дэйв докуривал трубку. Они ещё немного поговорили:
– Мальчишка ещё этот Крис, – совесть Дэйва явно задели. Да, он порой рассказывал солдатские прибаутки. Но не сегодня!..
– Не обращайте внимания, Дэйв. У него вся жизнь ещё впереди, – поставил пустой бокал. – А бедняга Том так и не пил за столом вина. Это так на него не похоже. Сильно перепугался в гонке.
Дэйв пристально посмотрел на Стивена. Тот изменил тон:
– Извините, Дэйв, мне не стоило так говорить.
– Всё нормально, – выбил пепел из трубки.
– Это… были… перевёртыши?..
– Не знаю, Стивен. Уродливая помесь то ли медведя с волком, то ли… У меня голова идёт кругом, когда я это вспоминаю, – не захотел продолжать тему старый солдат.
Дэйв встал. За ним Стивен. Они вышли из-за стола и задержались возле каменной статуи. Ваяние высотой в двадцать футов своей верхней частью почти свисало над мужчинами. Казалось, что эта глыба сейчас не удержит равновесия и рухнет на них.
– Вы видели что-нибудь подобное?
– Признаюсь, нет. В Африке наша экспедиция повидала много скульптур из камня: фараоны, сфинксы, хранители ковчегов. Но большие творения, те сложены по частям. А это… Это, похоже на монолит.
Увлёкшийся Дэйв приблизился к статуе и провёл по ней рукой.
– Действительно. Высекали целиком.
– И как умудрились её сюда затащить?
– Тьфу, – ударил по камню ботинком, – достаточно свиснуть роту солдат, и они вам это произведение на второй этаж затащат.
– Ладно. Уж время. Если что, я рядом, – направился к лестнице. – Ваша комната по соседству с моей.
– Да, да. Спокойной ночи, Стивен.
– Спокойной ночи.
Все расположились в своих комнатах.
В какой-то степени Лора чувствовала стыд за своего несдержанного брата. Конечно, он был не маленький, через полгода ему исполнится двадцать два, но краснеть за младшего брата ей всё же приходилось.
Крис же не верил во все эти сказки и суеверия, и ощущал полное спокойствие. У него томилось большое желание вернуться поскорей домой. Сразу он уснул под мелодию отцовских карманных часов. По воздуху плыла мелодия, разбрасывая вокруг свои нотки, которые летели между деревьев, между кустарников, между падающих жёлтых листьев. Листья ложились на свежевскопанную землю. Стоял осенний холод. Срывался жгучий северный ветер. Собравшиеся здесь были уже одеты тепло. Люди провожали в последний путь кому родного, кому близкого, кому знакомого им человека. Каждый, вероятно, вспоминал какие-то фрагменты из жизни покойного. И никто не припомнил чего-то плохого в его адрес. Да, война забирает жизни и хороших людей. Тихий женский плач над гробом перебивали лишь крики в небе улетающих на юг птиц. С губ Крис вытер солёную слезу, и оглядел присутствующих. Странно, но он никого не знал. Хотя, в данный момент это не имело никакого значения. Шагнул Крис к гробу, чтобы в последний раз посмотреть на отца. Покойный лежал одетый в новый коричневый костюм. На рукавах пиджака тускло блестели старые медные запонки. Руки покойного, сложенные на груди, уже не чувствовали холода. «А ведь он так хотел дожить до внуков», – подумал Крис. Сын всматривался в лицо отца. Седые брови разделяли морщины. Веки скрывали самые добрые глаза на свете. Глаза, которые… открылись. Парень остолбенел. Покойник медленно стал подниматься. Крис не мог пошевелиться, и, единственное, что он заметил, – никто из окружающих не придал
