Хайд - страница 31

, откуда так называемую эдинбургскую семерку – семь девушек, первых студентов женского пола в Британии, пришедших на экзамен по анатомии, – изгнали с позором сокурсники-мужчины, и последовавшего в Эдинбурге взрыва общественного возмущения от того, что женщинам могут предоставить доступ к профессии врача. Но женщины добились-таки своего, вопреки усилиям эдинбургского медицинского истеблишмента под предводительством сэра Роберта Кристисона, желавшего отрезать им все пути, но преуспевшего лишь в том, чтобы их ограничить. Те женщины-врачи, которым удавалось получить надлежащее образование, вынуждены были заниматься исключительно гинекологией и акушерством. Ни один мужчина не подверг бы себя столь унизительному, как было заявлено, действу – осмотру у женщины-врача.

Возможно, думал Хайд, именно поэтому Келли Бёрр стала патологоанатомом: у мертвых мужчин не было возможности выразить свой протест.

Нынешний визит этой девушки стал для капитана приятным сюрпризом, хотя он отлично понимал, что ее сюда привело на самом деле: доктор Бёрр хотела, чтобы все вопросы по отчету о вскрытии были адресованы ей, а не ее начальству.

– Так какие же у вас вопросы, капитан Хайд? – Она снова устремила на него прямой взгляд, смущавший и приводивший в замешательство.

– Меня удивило наличие лабораторных анализов. Я, признаться, не понимаю, почему они важны, но ведь вы бы не включили их в отчет, если б не считали таковыми, верно?

– Я внимательно слежу за развитием новой отрасли медицинской науки – фармакологии, – сказала доктор Бёрр. – Разумеется, мне бы хотелось заниматься ее углубленным изучением, но вы, возможно, не знаете, что жалкой горстке женщин-врачей в Шотландии зачастую приходится получать по крайней мере часть медицинского образования в зарубежных университетах.

– Боюсь, не знал.

– Так или иначе, лично мне повезло – подвернулась оказия пройти краткий курс фармакологии у доктора Освальда Шмидеберга в Страсбургском университете. Вы слышали о докторе Шмидеберге, капитан Хайд?

– Боюсь, не слышал.

– Доктор Шмидеберг – пионер в области фармакологических исследований. За время своего пребывания в Страсбурге я прочла его новаторский труд «Очерки по фармакологии». Одно из его первых исследований связано с выделением хлороформа из крови и измерением его количества. Пятнадцать лет назад доктор Шмидеберг сделал другое открытие: он доказал, что воздействие мускарина на сердце сравнимо с эффектом гальванической стимуляции блуждающего нерва.

– Доктор, боюсь, я не… – начал было Хайд, но Келли Бёрр нетерпеливо вскинула ладонь, требуя тишины, что заставило его улыбнуться – он привык к тому, что люди робеют в его присутствии, но этой молодой женщине, похоже, робость была незнакома.

– Мускарину часто сопутствует другое вещество, капитан Хайд, оно называется мусцимол. Я провела химический анализ, разработанный Шмидебергом, и обнаружила следы обоих веществ – мускарина и мусцимола – в крови убитого мужчины.

– Его отравили? – Улыбка Хайда мгновенно исчезла.

– В некотором смысле. Мускарин и мусцимол действительно очень ядовиты, и присутствуют они в некоторых специфических видах семейства мухоморовых.

– Содержимое желудка… – понял наконец Хайд.

Келли Бёрр кивнула:

– Да, содержимое желудка. Мускарин и мусцимол в больших количествах содержит гриб под названием Amanita muscaria, более известный как мухомор красный. Процесс приготовления мухоморов – как правило, их варят – смягчает ядовитые свойства, не влияя на прочие. Вы читали книгу ирландского писателя Оливера Голдсмита «Гражданин мира»?