Однако, стоя на самом краю, сделал шаг в сторону, дабы принять удобную позу, тут-то в момент выстрела и поехала у него нога. Стрела упала в воду недалеко от лодки.
Багир выругался, достал вторую стрелу.
Но Лют поднял крышку погреба, которую вначале хотел выбросить, оказавшись в лодке, потому как мешала. Он прикрыл ею и себя, и подобравшуюся к нему жену. Вторая стрела попала точно в крышку-щит. Следом – еще четыре: все пять лучников пустили свои стрелы.
Багир, видя это, удивленно воскликнул:
– Вот шайтан! Надо же, догадался щит взять. Но почему? Он не мог знать, что по ним будут стрелять.
– Значит, мог, – ответил один из лучников, опуская лук. Стрелять дальше – только стрелы переводить.
Багир сплюнул и повернулся к лучникам:
– Ну что? Как теперь отвечать перед беком будем? Нас для того и поставили сюда, чтобы не пустить беглецов за реку?
– А что мы сделаем против щита, может, из селения кто из сотни Каира подстрелит этих двоих?
Третий лучник покачал головой:
– Нет, не подстрелит, слишком далеко они ушли, и идут не прямо, а уклоном в сторону Радово.
– Пусть поглядят, что там от селения осталось.
– А им чего? Далее поплывут, тем более по течению. Так к крепости Вольное и выйдут.
– Шайтан, – вновь сплюнул на землю старший команды лучников.
Лют причалил лодку в небольшом заливчике, помог выйти жене:
– Кажется, спаслись.
– А что будет с нашим родом?
Мужчина вздохнул:
– Боюсь, мы больше никогда не увидим никого из близких.
– Что же делать? Как жить-то вдвоем?
– Людей искать будем.
– А примут ли нас в другой род?
– Не знаю, но оставаться здесь – значит погибнуть. Подождем немного и поплывем по течению вдоль этого берега. В сорока с лишним верстах, дальше по реке, есть селение Радово, может, там остановимся, хотя… чужаки пришли как раз с той стороны…
– Мыслишь, Радово разорено?
– Ну, если только хазары не вышли из леса между селениями, но откуда им знать потайные тропы? Мыслю, нет более Радово, но есть другие селения. Какие-нибудь да найдем, где-нибудь да приютят. А нет, так пойдем в лес, там не пропадем.
– Ой ли, Лют? В лесу дикого зверя полно.
– Значит, будет нам мясо.
– И чем ты думаешь охотиться?
– Поначалу рогатину сделаю, острогу для ловли рыбы, от реки нам уходить нельзя, потом лук, стрелы. Без хлеба, конечно… Я все же думаю, кто-нибудь да примет нас. Все одно другого пути нет, не возвращаться же на пожарище.
– Я боюсь, Лют.
– Не бойся, я с тобой.
Он обнял молодую жену. Они стояли, смотрели в сторону своего родного селения Меланка. А там неожиданный налет бележей уже лишил мужиков возможности сопротивляться.
Сотня Каира громила полуземлянки и землянки. Захватив жилища, басурмане валили с ног мужиков; хватали и вытаскивали на улицу баб и девиц; отроков стегали плетками. Младенцев и стариков рубили на месте.
На правый конец селения так же огородами из леса налетела полусотня Месира, ворвалась в землянки. И там никто ничего не успел сделать. Поляне поняли, что произошло, только когда их связали и бросили в дорожную пыль. Матери кричали по своим загубленным младенцам, сыны и дочери – по старикам.
А бележи только ухмылялись и стегали пленных плетками. Так, для развлечения.
Бек Шамат стоял, широко расставив ноги. Он все видел, кроме того, как ушла лодка.
К его помощнику вышел Багир, старший отряда лучников.
– Что? – спросил Хамзаят.
– Не гневайся, десятник, двое переправились на тот берег. Молодой мужчина и женщина, совсем молодая.
