Конечно, я знала как она убивала их. Я видела фотографии и видео, снятые ею. В тот момент, когда они попали ко мне, я проплакала в своей комнате около двух часов.
– Капо, я бы не хотела отвечать на данный вопрос. Он слишком личный, – смутилась она.
Я хмыкнула. Личный. Насколько личным может быть убийство 27 детей?
– Хорошо, – я отодвинулась и осмотрела её. – Ты вся грязная. Давай помоем тебя.
Она смущенно хихикнула.
– Капо…
– Это приказ. Быстро подошла к ванне и легла в неё.
Она протоптала к ванне и села в неё. Я подошла, встала по обе стороны от её тела и резко вытянула её ноги. От неожиданности она начала задыхаться. Я опустилась на колени и начала её душить. Вода медленно начала окрашиваться в красный из-за того, что Селия царапала меня.
– Дорогая Селия, запомни одну вещь – я ненавижу детоубийство. То, что ты убивала детей-сирот показывает твою гниль. Интересно, они чувствовали то же самое что и ты, когда ты душила их в ванне полной воды? – спокойно говорила я, несмотря на ощутимую боль. Она еще больше распаляла меня. – Хотя запомни еще одну вещь – для меня невинность и невиновность не зависят от пола. Я не трогаю тех, кто действительно ни в чем невиновен. Знаешь ли ты, что среди женщин есть много монстров, – я улыбнулась. – Сегодня мир лишится одного из них.
Селия распахнула глаза, выпучив их. Её руки в последний раз пустили мою кровь и опустились по обе стороны от неё.
Я подождала пару секунд и обратилась к другому охраннику.
– Давид, Густаво закончил?
– Да, Капо, – послышался его голос подле меня.
– Я хочу, чтобы завтра около 4 утра трупы Дарио и Селии лежали на главной улице нашей Семьи в Мексике. К Селии прикрепи фотографии убитых детей, – я посмотрела на Давида. – Это будет послание для всех. Никто не может красть у меня ни души, ни деньги.
– Да, Капо, – повторил он.
– Капо, у вас найдется свободная минутка?
Периферийным зрением я замечаю Кордеро.
– Что-то серьезное? – бесстрастно спрашиваю я.
Помедлив, он отвечает:
– Капо, это разговор не для лишних ушей.
Я вскинула бровь, но указала на дверь позади меня.
– Тогда пройдем в кабинет.
***
В моем импровизированном кабинете было всё, что нужно начиная от ванной комнаты и заканчивая мини-холодильником.
Пока Кордеро ждал меня за столом, я пыталась отмыть кровь с рубашки, так как в этой рубашке я должна поехать обратно домой.
– Черт! – недовольно прошипела я и разорвала рубашку на двое.
Или всё-таки не поеду в ней.
Я тяжело вздохнула, сняла порванную рубашку и выбросила в мусорное ведро.
– Мередит… – раздался позади меня голос Головореза моей Семьи. – Прости, что мешаю…
За такое и убить не жалко, правда, Мередит?
Я усмехнулась на заявление голоса внутри меня и осмотрела себя. Слава Богу, на мне спортивный бюстгальтер.
– Не мешаешь. Так что случилось?
– Я думаю, тебе надо присесть.
Я посмотрела на него через зеркало. Уставшие болотного цвета глаза, щетина, растрепанные кудрявые волосы, смуглая кожа, выглядевшая нездоровой.
Обеспокоенная его видом я спросила:
– Сколько ты не спишь?
Он прислонился к косяку двери.
– За три дня я поспал всего четыре часа. Кошмары мучают.
– Кошмары?
– Убийства оставляются на мне свой след, – тихо признался он. – Мне снятся люди, которых мы убили просто так – по прихоти твоей бабушки.
– Стоит пойти к врачу, чтобы снотворное прописал.
– Я не буду пить снотворное. Вдруг я тебе понадоблюсь.
Я улыбнулась.
– Ты мне всегда нужен, но нужен здоровым, а не живым трупом.
