Но больше всего меня поразила печь. Хотя назвать это сооружение печью было весьма сложно. Скорее что-то вроде открытого камина. В общем, одна из стен имела углубление в виде большой аркообразной ниши. Вверху имелся дымоход. А внизу эту область от кухни отделяла невысокая железная решетка. За решеткой можно было увидеть недогоревшие дрова. Другими словами, огонь разводился прямо на полу! Над потухшим очагом возвышалась тренога с круглой плоской вершиной, на которой стоял черный котелок. Думаю, не надо говорить, что стена около этой «печи» была не просто закопченной, а совершенно черной.
– На сегодня достаточно, – сказала я, оторвав взгляд от котелка.
– Вы, наверное, устали, госпожа? – тихо спросила Хельга, явно не понимая, что именно мне не нравится.
– Я бы не отказалась от завтрака, – призналась честно, еще раз с сомнением окинув взглядом кухню.
– Тогда давайте я вас провожу до спальни. Отдохните немного, госпожа, вам еще нельзя так много ходить. А я принесу вам чего-нибудь перекусить.
Кивнув, я покинула кухню, отметив, что работы только в этом замке у меня намечается столько, что хватило бы времени все переделать. Знать бы еще, за что хвататься в первую очередь. Хотя, наверное, все-таки стоит подождать. Вот выйду замуж за Тора, тогда и поглядим, что делать. А пока можно и позавтракать.
С некоторым сомнением поглядев на не слишком аппетитно выглядевшую кашу, в которой можно было увидеть крупные куски мяса, я приступила к своему первому в этом мире завтраку.
Позже из слов Хельги я узнала, что завтраки, обеды и ужины тут не слишком отличаются. Вообще, с разнообразием еды имелись некоторые проблемы. Естественно, я не могла не обратить на это пристального внимания и не заинтересоваться подробностями.
В большинстве своем питались тут, как ни странно, хлебом. На юге от нас, на обширных равнинах, многие выращивали пшеницу, ячмень и овес. Хлеб из пшеницы и ячменя попадал на стол знати; те, кто не мог себе позволить подобного, обходились овсяным, а беднякам оставалось довольствоваться ржаным. Хлеба ели много, запивая его различными отварами, а то и просто водой. Или пивом.
Из зерна также варили каши. Знать могла позволить себе добавлять в нее мясо, остальные слои населения мясо видели редко. Конечно, в горах можно было добыть различную дичь, но простым людям без разрешения охотиться не дозволялось. Хотя никто бы не стал преследовать человека, поймай он, например, змею, которую можно съесть, или же птицу. Да и на охоту на грызунов знать не обращала внимания. Правда, и тут были некоторые ограничения.
Овощи на столах знати появлялись преимущественно летом. Как я поняла, ни о какой заготовке на зиму речи не шло, хотя капусту здесь выращивали. Кроме нее пользовался популярностью лук и горох. Горох сушили, а зимой варили и готовили из него суп. Правда, случалось это довольно редко.
Из фруктов здесь были известны только яблоки. Причем сырыми их не ели, так как по непонятной мне причине считали яблочный сок опасным, зато летом их сушили, а зимой варили компоты.
В горных озерах водилась рыба. Ее тоже подавали к столу, но в домах знати редко. Зато обычные люди рыбу ели часто. Летом ее также сушили, чтобы сохранить до зимы. Добавляли в каши, жарили, варили из нее супы.
Кроме этого, что хорошо, здесь любили всякую зелень. Укроп, петрушка, зеленый лук – все это мелко рубилось, заливалось топленым жиром с солью, ставилось в холод, а потом подавалось к столу. Приготовленную смесь можно было намазывать на хлеб или добавлять к мясу, как своеобразный соус.
