После того как Рагна села на кровати, утопая спиной в нескольких подушках, она все-таки открыла глаза.
– Ты выучила песнь возвращения? – спросила она строго, отчего напомнила мне учительницу литературы. Когда та задавала нам выучить стихотворение, то на следующий урок спрашивала о выполнении таким же властным тоном.
– Да, – отозвалась я.
Песнь возвращения – это что-то вроде заклинания для лечения различных травм. Правда, назвать ее заклинанием не совсем верно, ведь песнь не лечит в прямом смысле слова, а возвращает телу вид, который был до ранения. Можно сказать, что на небольшом участке реальности ведунья заставляет время течь в обратную сторону.
Честно говоря, когда я поняла, что это такое, то просто потеряла дар речи. Это ведь нечто невероятное! Да, Рагна убеждала, что песнь действует только на небольшие участки тела. То есть нельзя взять и «откатить время назад» для всего тела разом. По ее словам. Но я считаю, что все дело в силе или в тренировках. А еще в том, что Рагна верит, что это невозможно, и в ее голове включается стоп-кран, не дающий песни развернуться во всю силу.
– На столе должен быть нож.
Я уже догадалась, что она хочет сделать.
– Принеси его мне, – потребовала Рагна. – И не спорь, дитя. Нам надо понять. Ничего мне не станется от крохотного пореза.
Я поджала недовольно губы, но всё-таки встала и принесла нож. Кроме него на столе стояли тарелки с мелко порубленным мясом и кашей. А еще хлеб.
Я думала, Рагна просто уколет себя острием ножа, сделав небольшую ранку. Но как только нож оказался у нее, она ловко развернула его и стремительно полоснула себя по другой руке.
От неожиданности я вскрикнула и вскочила. Порез был не просто большим, а огромным. Он начинался у запястья и заканчивался почти около локтя. На кровать тут же побежала алая кровь. Вена! Она порезала себя вдоль вены!
– Чего же ты ждешь, дитя? – спросила она, обессиленно опустив голову на подушку. – Пой!
Из-за нахлынувшей в мгновение паники в голове помутилось. Какое там «пой», я простые слова забыла, не говоря уже о сложном заклинании.
Глубоко вдохнув, я прикрыла глаза, стараясь успокоиться. В воздухе отчетливо витал запах крови, тонкий, с каждой секундой все более усиливающийся.
Через некоторое время я поняла, что пою. Я совершенно не понимала слов, они словно сами вырывались из моего рта. Открыв глаза, я прикипела взглядом к порезу на руке. Мне показалось, что в мире не осталось более ничего. Весь мир сузился до кровоточащей раны, до алой линии. Она словно росла, превращаясь для меня в глубокий овраг, заполненный дурманящей разум кровью.
Еще спустя то ли вечность, то ли мгновение я поняла, что вокруг меня сплошное красное марево. Оно пульсировало в такт биению сердца. Но еще через какое-то время к красному цвету прибавился золотой. Желтые песчинки постепенно захватывали все больше и больше пространства, пока я не оказалась в ярком золотом свете. Было такое ощущение, будто какой-то сумасшедший заполнил мир мелкими крупинками сверкающего на ярком свете золота.
А потом все прошло. Как отрезало. Вот я только стою посреди золотого хаоса, а в следующий момент уже снова в старом замке около кровати Рагны.
Вспомнив все, я дернулась, желая немедленно остановить кровотечение, но в тот же миг замерла. На руке Рагны больше не было раны.
– Молодец, дитя, ты справилась, – прокряхтела старушка.
Подняв еще недавно раненную руку, она приблизила ее к лицу и тщательно осмотрела.
