– Есть же на свете мужики, – вздыхала Виталина.
– М-да…
Женька наморщила лоб, не дай бог, этот Николай Николаевич попросит почитать ее работы в стиле народного фэнтези, чего собственно и добивался Борис Романович. Вслух, с выражением, представила Женька и испытала острое желание разыскать папку и сжечь немедленно. Еще хуже, если попросит продемонстрировать нетрадиционный метод, как говорится, в металле, на местности. Из нее горный инженер такой, что лучше стриптиз под зажигательный медляк.
– Чили, а что за Pretty Woman?
Витка тем временем прилипла к экрану и изучила все доступные в сети фотографии Баренцева, издавая горькие вздохи сожаления о своей непричастности к Горному институту.
– Слушай, Женька, а может он из этих? Ну не может быть все так хорошо. Ни одной публичной помолвки, бережно относится к личной жизни. Все время в темных очках, в движении, в бизнесе. Это ненормально, согласись? Исключено по законам подлости. Ну вот, рядом только служащие, юристы, PR-менеджеры. Точно из этих.
– Да ладно, – заинтересовался Павлуша и сдвинул Виталину от компьютера. – Женёк, снимай юбку и чулки. Нищеброд так нищеброд, любовь зла.
Женька вспомнила об умирающей Маргоше и зло стащила с себя юбку.
– Чили, закрыли тему. Ищи лекарство, – озабоченно рявкнула девушка. – Сначала спасаем Марго, потом делим Баренцева согласно ориентации.
– Кровь дракона, – набрал он в поисковике. – Это что-то из нашей любимой, древнекитайской народной?
– Это что-то из древне-мезозойской и очень может быть древне-палеозойской, я в этом не разбираюсь.
– Ты же горный инженер. Археологию должны были проходить, – развернул бородатую шею Чили.
– Должны были, – буркнула она. – У меня в этот день соревнования были.
Она ответила привычной фразой ещё со школы. Что ни спроси, либо она ухватила знания случайно, мимоходом, а девушка она сообразительная, либо была на соревнованиях.
У Женьки режим, она выключилась ровно в одиннадцать, и только в шесть утра до нее смогли добудиться. Чили с красными от потрескавшийся сосудов глазами делился последними новостями в сфере драконьей фармацевтики.
– Двести миллилитров восемь миллионов рублей в долларовом эквиваленте. По нынешним меркам полтора килограмма золотом. Дженифер, что это за дурь такая?
Женька от указанной цифры впала в транс, перебирая в уме сопоставимые вещи. Трешка в спальном районе Москвы, двушка в месте поприличней, однушка-студия рядом, недалеко от Пролетарки. И двадцать шесть с половиной пар силиконовых грудей для Витки.
– Много предложений?
– Одно, причем на испанском, где-то в мексиканском сегменте серверов, – взболтал он остывший в кружке кофе. – По отзывам, мертвого с больничной койки поднимет. Причем не в прямой продаже, запись, бронь и предоплата на офшорные счета. Доставку обещают быстро, в течение суток. Жень, откуда информация о лекарстве?
– От Геннадия Алексеевича, – не задумываясь, ответила она. – Восемь миллионов. Может у Эдуарда Семеновича попросить?
– Это который? – заинтересовался парень. – Эдуард третий? Он разве в Израиль не укатил на долгое и продолжительное лечение? Марго еще перед Таиландом жаловалась, что Эдик ее бросил.
– Бросил и не встретил в аэропорту, – подтвердила она. – Значит, плохи дела у Эдика. Витка, ты сегодня не в смене? Будем обзванивать бывших маргаритиков, устроим сбор средств. Что для них восемь миллионов в складчину?
