Запасы были забавными. Все на один манер, но разных расцветок. Трусы-панталончики с задорными кружавчиками по нижнему краю, вместо бюстгальтера – плотная майка длинной почти до колена (с ее размером ноль-пять – как раз), поверх майки на выбор одна из трех блузок с вырезом лодочкой и рукавом до локтя: белая, бежевая и светло-зеленая. А на низ юбка из плотной ткани темно-болотной расцветки.
Все вещи были уже ношеными, но чистыми и приятно пахли, к тому же по размеру, так что недолго думая и моментально одевшись, выбрав бежевую блузку, Лика озадачилась следующим немаловажным моментом. Расческа и резиночки для волос. Знать бы еще, как тут принято, или не принято волосы заплетать…
– Управилась? – Заглянув к найдёнке, когда та, уже одетая, вытирала маленьким полотенцем свою до бела вымытую собачку, бонджа удовлетворенно кивнула увиденному. – Вот и умница. Идем, покажу, где у нас столовая.
– Простите, а можно… расческу.
– Да, конечно же, милая! – Который раз поразившись тихому и забитому голоску девчушки, женщина уверенно взяла её за руку и потянула за собой. – Откуда ж ты такая взялась, воробушек? Неужто ироды какие издевались? Ты это брось, не плачь, их всевышний накажет. Дам я тебе и расческу и много чего еще дам. Идем в мою комнату… – Выйдя по длинному коридору до центрального холла, на этом орчанка не остановилась, потянув Лику по лестнице на второй этаж и пройдя мимо нескольких дверей, толкнула очередную. – Так, присаживайся, голубушка. Расчешу я тебя, да заплету сама, а ты мне расскажи, не скрываясь – что, да как.
Заторможено наблюдая, как быстро и проворно перемещается по комнате шумная женщина, Лика лихорадочно придумывала, как выпутаться из достаточно скользкой ситуации. Ыджана уже вовсю расчесывала влажные волосы, попутно высушивая их магическим амулетом, встроенным непосредственно в расческу, а Лика всё молчала, удивленно разглядывая свое незнакомое отражение в зеркале, перед которым её посадили. Маленькая, тощенькая… и на удивление славненькая.
– Не молчи, детка. Говори. По себе знаю – выскажешься, и груз с души уйдет.
– А можно… – Поймав затравленным взглядом в отражении черные глаза бонджи, Лика упрямо сжала губы. – А можно потом? Не сегодня…
– Ох, детка-детка… – Осуждающе покачав головой, но не став настаивать, женщина легонько погладила свою новую подопечную по голове. – Коли так страшно, да больно, не рассказывай, но знай – захочешь поговорить, я всегда выслушаю.
– Спасибо… – Тут же отведя взгляд и начав рассматривать свои серо-зеленые пальцы, Лика чувствовала стыд. Да, ей было стыдно от этого обмана. Помогали ли бы они ей так, знай, что она химера? Как же стыдно…
– Ну, вот и всё, красавица. – Закончив расчесывать и заплетать девчушке косички, управляющая вручила ей расческу, тут же убранную в карман, и снова потянула к двери. – А теперь милая, завтрак и знакомство с общиной. Идем-идем, не замыкайся в себе, не надо. И запомни одно – мы одна семья и никто не посмеет тебя тут тронуть, это я тебе обещаю.
Как бы ей хотелось в это верить. Как бы хотелось!
Весь последующий день, превратившийся для Лики в один огромный сумасшедший калейдоскоп, прошел бурно и шумно. Бонджа, решившая ни на минуту не отпускать от себя воробушка, как она окрестила найдёнку, оказалась столь востребована и всемогуща, что под вечер у химеры отнимались ноги и кружилась голова, забитая новыми знаниям и впечатлениями настолько плотно, что на свои собственные переживания банально не осталось места.
