«Небо[12], – говорит Плутарх, – исполняет в отношении людей обязанности отца, а земля обязанности матери. Небо – отец, потому что оно изливает дождь и оплодотворяет почву; земля принимающая влагу, зарождающая и произрастающая семя, играет роль матери».
«Земля, – говорит Вергилий в «Георгиках», – раскрывается весною для принятия плодотворной влаги, изливаемой небом. И вот нисходит эфир на грудь своей супруги, радующейся его появлению. И как только польются семена на землю вместе с дождем, – союз двух великих тел дает жизнь и пищу всему существующему». Так древние предполагали брачный союз между землею и небом, и это дало начало празднествам итафаллическим.
Таково же происхождение обряда lingham у индийцев, которые выставляли в своих храмах детородные органы обоих полов, чтобы выразить этим эмблему вечного, всеобщего оплодотворения.
Итак, для посвяшенных, эфир есть душа мира, планетные лучи, – двигатель природы, а природа – отражение всемогущества Божьего.
Бог присутствовал при них постоянно, Бог давал вращательную силу огромным мирам, без числа наполняющим свод небесный, и изливая на солнце потоки пламени, он в то же время давал жизнь насекомому, скрытому в траве, и силу прозябания былинке. Бог – в звуке, в тумане, в лазури. Открывая глаза после сна, они видели Бога; в лучах света и в воздухе они ощущали Бога. Бог был везде. Бог наполнял их самих. Ни одно движение, ни одна мысль не отделялась от мысли о Нем. Пифагор, Платон, Сократ изучали сами себя, чтоб сделаться чистыми и достойными перед глазами этого свидетеля, невидимого, но познаваемого; и душа их, бессмертная искра божества, сливалась в гармоничном согласии с божественным током, разлитым во всей природе, и придавала им красоту добродетели, запечатлевая на челе их: вот избранник Божий.
И одно приближение их к людям материальным успокаивало земные страсти этих последних и усыпляло их недостойные стремления. По мнению каббалистов, душа дышит так же, как тело. Близость болот, стоячих вод, миазмов заражает тело болезнями; так и чистая душа развращается от близости душ нечистых, которые живут в пороке и разврате, и если она не удалится от них, то теряет свою чистоту.
Будьте чисты, чтобы не затмить туманом страстей святой огонь, блистающий в вас!
«Свет, – говорит Беркли, – есть язык божества, который мы едва можем разбирать в миллионах форм и цветов». Бальзак перефразирует эту идею в «Серафиме» и «Луи Ламберте». Он говорит в первой: «Вы знаете состав воздуха: азот, кислород и угольная кислота. Вы не можете произвести звука в пустоте; из этого ясно, что музыка и голос человеческий суть результат химических соединений под влиянием вашей мысли, чрез посредство света, великого источника жизни земного шара. Во всех великих явлениях природы заметно влияние солнечного света».
Он говорит также в «Луи Ламберте»: «На земле все происходит при посредстве эфирного вещества, дающего начало различным феноменам, известным под именем электричества, теплоты, света, гальванизма, магнетизма и т. д. Различные превращения этого вещества дают то, что мы называем материей.
Мозг есть резервуар, в котором скопляются все силы животного, из которого он почерпает необходимые для него элементы этого вещества, излучающего характер воли.
Воля есть необходимый атрибут всякого существа, одаренного движением.
В человеке воля превосходит своей силой волю всех других существ.
