Настоящий убийца магов…
Третьим человеком, которым я заинтересовался, оказался… монах по имени Ник.
Оранжевые одежды послушника, нефритовые чётки – от него шла тихая, спокойная сила.
В глазах монаха царила безмятежность, которая, впрочем, изредка сменялась всполохами задумчивости и даже тревоги.
А ещё, судя по ауре, этот человек многое пережил и понял про эту жизнь что-то важное.
И если артефактные клинки Серого так и полыхали опасной угрозой, то чётки монаха были… просто чётками.
Меня поразило странное чувство дежавю, которое я испытал, проходя мимо этого монаха.
Чем-то оно было похоже на перекрёстки Судьбы, на которые я попадал с завидным постоянством, но если единственное, что я мог, – совершать выбор, то монах, казалось, имеет возможность самостоятельно создавать эти перекрёстки.
И не только себе.
По крайней мере, по-другому объяснить, откуда в моей памяти всплыло посещение хосписов вместо работы на «скорой помощи», я не мог.
Моя память будто бы раздвоилась, и я с какой-то стати помнил две событийные нити – и «скорую», и хосписы.
И отчего-то воспоминания о хосписах, о детях, лежащих там, отзывались мне сейчас больше, чем мои «родные» воспоминания.
Наверное, именно в тот момент я и понял, чего хочу больше всего, – не убивать и калечить, а сделать так, чтобы хотя бы дети больше не умирали.
К тому же, хоть мой класс и оказался принудительно изменён, я не терял надежды его вернуть.
Последний заинтересовавший меня человек был тем самым Имперским магом, который и восстановил работу Сети.
Алексей Алый. Вот только почему «Алый», я так и не понял. Возможно, потому что был похож на горящий факел?
Молодой, с горящими глазами, чем-то он походил на меня самого, – в ауре отчётливо читалось желание изменить мир к лучшему – вот только Алый, в отличие от меня, не утратил веру в людей.
Эдакий Данко, своим сердцем освещающий людям путь!
Зуб даю, окажись этот маг в Лютиках, он попытался бы спасти всех без исключения гражданских. Даже самых тупых и неблагодарных.
А ещё он был силён.
В его ауре плескалось столько нераскрытой силы, что мне было больно смотреть на её сияние.
Что самое интересное – его аура оказалась связана с тем самым лысым мужчиной в классическом костюме, которого я увидел во время операции по восстановлению Сети.
И именно он и оказался инициатором сбора Союза.
А учитывая, что Цит, так к нему обращались все вокруг, оказался аватаром Сети Порога, в этом не было ничего удивительного.
В общем, встреча Союза мне понравилась, я успел пообщаться с несколькими интересными людьми, встретил своих соотечественников, да и вообще, немного отвлёкся от Лютиков, но всё хорошее рано или поздно подходит к концу.
После встречи мы с Андрю отправились в Цитадель, там он передал меня Гарду, и всё оставшееся время мы с контрразведчиком обсуждали случившееся в Лютиках.
Думаю, задайся я целью записать все наши разговоры, мог бы написать какой-нибудь остросюжетный детектив!
Но и этот бесконечный допрос, замаскированный под дружескую беседу, наконец-то закончился, и вот я здесь, иду по мощёным улочкам Цитадели и, вместо того чтобы любоваться красотой города, вновь и вновь ворошу свои воспоминания.
Вздохнув, я поднял глаза на изящные ворота Академии, до которой, оказывается, уже дошёл на автопилоте, и покачал головой.
– Что-то неохота снова садиться за парту…
Впрочем, моё желание никого не интересовало. Ни Сеть, ни Гарда, ни Самди.
