– И какие же у меня были мечты? – спрашиваю я, невольно поддаваясь любопытству.
– Тогда я решила, что ты хочешь стать олимпийским чемпионом по фигурному катанию, – отвечает она. – Но в этом все дети.
– В чем – в этом?
– Они такие непосредственные. Никогда не знаешь, к чему готовиться. Их совершенно невозможно судить по себе, у них свои собственные странности.
– Не то чтобы у тебя были странности, – говорит Кэрол с ухмылочкой.
– Яблоко от яблони недалеко падает, – говорю я.
– Это точно, – смеется Ева. – В этом доме у всех свои странности и все тебя очень любят.
– И Азу мы любили, – говорит Кэрол, накрывая ладонью мою руку. – Мы сегодня подняли бокалы в память о ней.
– Если ты мечтал об Азе, это была хорошая мечта, – говорит Ева. – Поверь, малыш, ты еще найдешь любовь. В мире много любви.
К горлу подступает комок. Даже не подозревая о том, что происходит, они все равно меня понимают.
Мамы крепко обнимают меня, и на секунду мне кажется, что не существует никаких воздушных кораблей, никаких киллеров, спускающихся на землю по якорным цепям, никакой угрозы сверху, способной в одночасье разрушить мою жизнь. Есть только я и мои родители, и здесь, в гостиной нашего дома, мы находимся в полной безопасности.
До поры до времени.
Поднявшись на второй этаж, я сразу же включаю планшет и одно за другим открываю около восьми приложений.
Если бы мне пришлось наверстывать упущенные часы сна, на это ушли бы годы. В среднем я сплю где-то по три часа в сутки, чего явно недостаточно, но как еще уследить за всем, что происходит в каждом часовом поясе – и на земле, и на небе?
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
