– Это только сначала я ради денег, Андрей, а потом… – всхлипнула Айгуль, кутаясь в плед на разворошенной кровати, – потом у нас всё с тобой началось по-настоящему. Разве нет? Мы же были счастливы…
Айгуль видела, что Балыков не нуждался ни в ее запоздалых признаниях, ни в слезах, ни в уверениях в преданности, но продолжала бормотать и всхлипывать.
– Даю тебе на сборы время до вечера. Выметайся. Получишь расчет у Борисовой, – сказал Андрей. – И предупреждаю тебя: если ты хоть словом проговоришься о случившемся Вике… Пеняй на себя. Официальная версия нашего расставания – тебе надоели мои бесконечные измены.
Айгуль плакала, пыталась говорить о начатом проекте… Спрашивала, что будет со Жданом. Балыков не счел нужным ничего объяснять. Он поставил недопитую чашку на подоконник и вышел из комнаты. «Комариные души, – думал он. – Закончились на свете женщины, ради любви которых стоит умереть. А если и сами умрут, то и не жалко».
На следующий день перед планёркой Ждан влетел в его кабинет.
– Старик, я понимаю, что ты в ярости, но послушай меня! – начал он.
Балыков, крутанувшись в кресле, повернулся к Ждану и спокойно кивнул.
– Выкладывай.
– Айгуль мне рассказала о вашей ссоре. Поверь, старик, ты понял все не так.
– А теперь ты меня послушай, Ждан, – перебил его Андрей, – Айгуль отработала свои деньги, и я думаю, что вместо неё я куплю другую девушку или сразу нескольких. Полагаю, что я имею право выбирать, с кем спать. Это была красивая игра, но она в неё проиграла. Я думаю, что теперь ей нужно начать на новом месте.
Ждан хлопал глазами.
– Постой, постой, – начал он, но Андрей его снова перебил.
– Ждан, ты не понял самого главного. Ты должен делать свою работу и делать её хорошо. В противном случае я тебя уволю. Так же, как Айгуль. Я не давал тебе поручения покупать мне женщин. Хотя за сюрприз спасибо. Немного дамского романа в жизни мужика – это даже развлекает. Предлагаю перевести все на язык цифр, который ты так любишь. Три тысячи долларов за три месяца. В месяц – тысяча долларов. Не так уж много, согласись. За эти деньги на полставки у меня работает юрист. С Айгуль мы спали примерно пару раз в неделю, итого пусть от силы тридцать раз. Итак, сто баксов за визит, – Андрей развел руками, – такая такса в «Белой орхидее». И при этом ни забот, ни хлопот. И заметь, товар отборный, не капризный. Так что я вернусь, пожалуй, к прежней схеме.
Ждан почесал за ухом.
– Старик, ты все воспринял с юмором, я этому рад… – сказал он. – Конечно, я прошу простить меня. Хотел же как лучше, помочь хотел. Вывести тебя из витка депрессии.
– У тебя получилось, Ждан, – кивнул Балыков, давая понять, что тема закрыта.
Мог ли Балыков рассказать всё это следователю? Он выжидающе смотрел на следователя и странно улыбался. Как он раньше не заметил голубую мерцающую ленту в волосах Инны Викторовны? Инна поёжилась и она постучала карандашом по столу и откашлялась.
– В общем, Марата Усманова, который убил Айгуль Давлетову на почве ревности, вы не знаете и никогда не встречали?
– Так точно.
– После расставания с госпожой Давлетовой в ноябре две тысячи четвертого года не встречались?
– Не встречался.
– Увольнение Давлетовой из «Сладкого папы» было вызвано личной ссорой с вами?
– Айгуль была ревнива, а я слишком часто давал ей для этого поводы, – развел руками Балыков.
Мещерякова дописала никчемный протокол и протянула его на подпись Балыкову.
