− Так она невеста! Присылала свое фото? – догадался редактор. – Отлично-отлично. Размещу на страницах Вестника в лучшем виде, могу сразу отказывать бесперспективным кандидатам.
− Владлен, я как раз хотел попросить об обратном.
− То есть?
− Отказывай всем, кто будет интересоваться моей дочерью, особенно красивым и богатым. А вот кого-нибудь завалящего можешь прислать.
− Разве можно такой красавице завалящего? – рассматривал Владлен фотографии Нани. – На такую девушку точно спрос большой будет. Из благополучной семьи, золотой аттестат и хороша-то как!
− Владлен, сделаешь, как прошу, считай, карточного долга больше нет.
− Ах, − поскучнел редактор, − какой ты злопамятный, Александер.
− Просто я желаю своей дочери счастья. Пусть лучше едет учиться в Академию, чем зарывает свой талант кудесницы в детских пеленках.
− Так она талантлива?
− Директор школы говорит, таких, как моя Нани – одна на тысячи. Ей самое место в Академии вундеркиндов. Он и с ректором той Академии уже договорился, если моя девочка опоздает к началу учебного года, ее все равно зачислят.
− Если так… Тогда, конечно, помогу, − дошла до Владлена суть коварного замысла его старинного приятеля.
Как и предполагал редактор, стоило фотографиям Нани появиться в Вестнике невест, редакцию завалили прошениями организовать встречу с потенциальной невестой. К разочарованию перспективных женихов, девушка оказывалась уже занята, и к радости совсем уж плохоньких представителей сильного пола – свободна.
Нани выдержала два месяца. После того, как к ней посватался мужчина с криминальными наклонностями (возможно, это было и не так, но при разговоре с девушкой он все время поигрывал ножичком), она отправила в Вестник невест письмо с просьбой вычеркнуть ее кандидатуру из списка желающих создать семью.
Жизнерадостная и уверенная в себе Нани, наверное, впервые в жизни захандрила.
Соседи готовились к свадебным торжествам. Во всей Провинции царили веселое оживление и суматоха. Подруги были заняты приятными хлопотами и начинали поглядывать на первую школьную умницу и красавицу с сочувствием.
− Надо мне было вас послушаться, − как-то за ужином уныло произнесла Нани. – В Академию поступать. А теперь я везде в пролете.
Родители заговорщицки переглянулись.
− Дорогая, я слышал, у твоего школьного директора связи с Академией вундеркиндов. Он мог бы помочь, − как бы между прочим заметил Александер.
− Но ведь набор уже окончен. Разве кого-то берут в разгар учебы? – удивилась Нани.
− Ну, разгара-то еще нет, − хохотнул мужчина. – Всего лишь месяц прошел. Ты быстро нагонишь.
Через три дня после этого разговора, запряженный двумя лохматыми лошадками, личный дилижанс семьи Лавуан, узнаваемый по яркому лимонному цвету, остановился у высоких кованых ворот Академии вундеркиндов.
Взору отца с дочерью открылся вид на студенческий городок с немалым количеством кирпичных построек, выстроенных в едином стиле и без излишней атрибутики.
Дежурные из старшекурсников указали им на административное здание и подсказали на каком этаже находится нужный кабинет.
− Наслышан-наслышан, − приветствовал Александера и Нани ректор, сухонький мужчина с крючковатым носом и пигментными пятнами на полностью лысом черепе. – Мой давнишний друг составил вам, барышня-ягодка, отличную протекцию.
− Постараюсь не подвести, − немного настороженно сказала девушка.
Она переживала за то, как ее примут здесь, куда и с кем поселят и вообще за все, что ждет впереди. В Провинции жизнь была понятной и привычной. Сейчас же Нани предстояло окунуться в незнакомый, новый и пока чуждый ей мир.
