— Куда-куда? — усмехнулся министр.
Вера перестала улыбаться — это оказалось внезапно так больно, как будто у неё была страшная рана, о которой она ненадолго забыла, потеряв бдительность и перестав себя беречь, и рана мигом напомнила о себе, вернув её в реальность. Министр что-то понял и окаменел как всегда, когда понимал, что сделал что-то не то, и теперь не знал, что делать дальше. Вера взяла себя в руки и ровно сказала:
— Туда, где будут рады. Я хорошо поищу, и найду такое место.
— Вера... — он неловко подался к ней, она подняла ладонь:
— Там стойте.
— Вера, простите, я не хотел...
— О, вы хотели. И это не первый раз, когда вы это говорите, не обязательно этими словами, но суть вы уже высказывали не раз. Да, в этом мире я никто. У меня нет дома, в котором мне всегда будут рады, нет семьи, которая меня всегда защитит. И это причина, почему вы делаете то, что делаете. Но, я вам одно скажу — я посмотрю на вас. Когда пройдёт совсем немного времени, и ваша долбанутая мамаша таки сделает вас бездомным. Я посмотрю, как вы тогда будете сохранять остатки достоинства, когда не сможете сказать королю, что это он у вас в гостях, потому что вы тут местечковый император.
— Между нами есть разница... — осторожно сказал министр, Вера фыркнула:
— Да, между нами огромная разница. Разница в том, что я уже это прошла, и я осознаю своё абсолютное одиночество в этом мире. А вы пока не осознаёте. Вы цепляетесь за внешние атрибуты, на что-то надеетесь, пытаетесь кого-то в чём-то убедить. А я уже нет. Я подожду. Когда настанет момент, и вы поймёте меня полностью, потому что почувствуете себя абсолютно никому в мире не нужным и не важным, поговорим об этом ещё раз.
— Вера... Это не так.
— Я не жду, что вы меня поймёте сию секунду, сытый голодного не поймёт. Идите, одевайтесь красиво, на фестиваль опоздаем.
— Вера, хватит. Чего вы от меня хотите?
— Уважения.
Он отвёл глаза, она усмехнулась:
— Я помню, вы на балу уже всё объяснили, дважды. Я ничего не требую, просто вы спросили — я ответила. Хотите спросить что-то ещё?
Он помолчал, начиная нервничать всё сильнее, потом сказал уже без попыток прикидываться спокойным:
— Вера, вы не поедете к аль-Пателю. Там совершенно другая жизнь и другие нормы, он не будет с вами дружить или разводить загадки, и морочить ему голову, как мне, у вас не получится. Приехав туда, вы сразу же получите предложение, и откажете, обидев всю огромную семью, правящую семью, и после этого любые визиты в Ридию станут для вас проблемой, потому что, если не хотели в эту семью — зачем тогда приезжали. И так не только в Ридии. Пока вы официально одиноки, вы всегда рискуете. Вам нужен статус...
— Я не буду вашим клоуном. И ничьим клоуном не буду. Смиритесь.
Он медленно глубоко вдохнул, закрыв глаза, открыл и тихо сказал:
— На фестиваль к Джен Джи пойдёте?
— Да.
— Я пришлю кого-нибудь помочь вам одеться.
— Хорошо.
Он развернулся и быстро пошёл к порталу, и на полной скорости влетел в стену. Вера беззвучно ахнула, закрыв себе рот руками, министр схватился за голову и остался стоять лицом к стене. Потом полуобернулся и сказал с мрачной иронией:
— Иногда, после разговоров с вами, я хочу ударить сам себя. Иногда у меня даже получается.
